Голландская подлива

СТАРШИЙ ПОВАР

В Антарктиду отбирают опытных поваров из лучших ресторанов.
Старший повар - Геннадий Алексеев некогда накрывал стол для генерала
Де Голля, и его взяли зимовать.
Еще на судне бывалые одобрительно отзывались о его кухне, угрюмые лица светлели, а тяжелый вздох замыкал воспоминания о нем.
Зимовал повар уже не первый раз.

А тут на станции чрезвычайное собрание.
Бузят механики.
Грозят повару, если он не завяжет со своей любовью к соленым огурцам!

-- Надоели огурцы! Во сне их вижу!
Вот скину с барьера все бочки, и сам за ними полетишь!
Неформальный лидер всех "механеров" - Генерозов - умеет выразить общее настроение.

Старшего повара заслужено уважали.
Без кулинарной книги он знал множество рецептов.
А главное мог быстро сготовить, красиво подать и поддерживать интерес к своим приготовлениям романтичными воспоминаниями.

Помнится, нас высадили вертолетом с корабля. Голодные мы ринулись на камбуз.
Завтрак давно закончился. Кроме дежурного и бадьи с компотом - ничего не было.

ДЕЖУРНЫЙ ПО КАМБУЗУ

-Повара разбудить?! В мое дежурство! Да, Вы что?!
-Разбудить человека в Антарктиде - это преступление против живого!
-Здесь сон берегут. Только щадящий подъем.

Есть мы хотели сильно, но как организовать "щадящий подъем" еще не знали.

Между тем подъем наступил. Полярник спит чутко.
Зевая, к нам колобком скатился человек.
-Понял-понял! Надо покормить новеньких.

Буквально через три минуты нас уже ждал завтрак.
-Завтрак генерала Де Голля! - очень серьезно сообщил повар-колобок.
Ловко была им вскрыта прямоугольная банка ветчины размером с небольшое ведро.

- Ух ты! Ни одной прожилки в ветчине! – восхитились мы.
Оказывается, генерал любил ветчину и называл ее в узком кругу "тело вьетнамца".

- А сколько можно съесть кусочков? - спросил я.
- А сколько влезет! - сказал повар. И добавил - Друзья познаются в еде!

Тогда мы съели с аппетитом первого вьетнамца и подружились с Геннадием.
Он был старшим из трех поваров, зимовавших в обсерватории "Мирный".

Все повара в Антарктиде классно готовят - воровать некуда,
но соленые огурцы, видимо, всех достали.

Перечислять обвинения, которые были высказаны огурцам, нет смысла - они не печатные. Я даже не подозревал, что солеными огурцами можно так огорчить коллектив отважных механиков, отправляющихся в поход на станцию "Восток".

СОБРАНИЕ ПОЛЯРНИКОВ

Важный вопрос общего собрания, наконец решен.
Это Вам не профсоюзное собрание и даже не партком - решение озвучено и единогласно принято. Можете улыбнуться, но не сомневайтесь - народ, который ходит на "Восток", слово свое сдержит!



РЕЗОЛЮЦИЯ СОБРАНИЯ

- Скинуть старшего повара Геннадия Алексеева с ледяного барьера, если он еще раз сварит рассольник или подсунет соленые огурцы в пищу!

ПРОМАХ ЗАВХОЗА

Мало кто знал тогда, что Гена-повар выручал нашего завхоза и делал всем "экономию".
Старая смена полярников слукавила - оставила по накладной 80 тонн соленых огурцов. Мол, к пиву, которое не удалось доставить на континентальную станцию Восток. Прежнему походу пришлось вернуться по причине многочисленных поломок техники.

Вычисления сколько огурцов надо съесть в день каждому полярнику новый завхоз стал делать, когда суматошные дни смены зимовочного состава закончились, и корабли ушли.

80 тонн : 66 человек : 365 дней =

Результат, который выдавал калькулятор, его изумил.
Оптические иллюзии, расстройство психики или все-таки вредный калькулятор?
В Антарктиде – все, что может сломаться - непременно сломается,
что не может сломаться на большой земле – сломается тоже!

Этот закон здесь работает и завхоз решил посвятить в свои расчеты бывалого человека, который обходился своим цыганским умом и считал изумительно без калькулятора – старшего повара Геннадия Алексеева.

-Да, трудно будет скормить столько соленых огурцов полярникам - со свистом выдохнул Гена. Решение чрезвычайного собрания, казалось, напрочь перечеркнуло его попытки скрыть промах завхоза.

ВОЗВРАЩЕНИЕ С ВОСТОКА.

Спустя 2,5 месяца исхудавшая ватага отважных механиков вновь заполнила кают компанию. По эмоциональному подъему возвращение похода, как возвращение Гагарина. "Две недели шумела станица" - так химик - Серега Мельников - обозначил этот период в своем дневнике.

Отважных механиков встречали хлебом с солью.
Вы, конечно, не знаете, как сложно спечь черный хлеб в Антарктиде?!
Дрожжи здесь уже не живут. Растормошить их и заставить размножаться – большой поварской секрет.
И еще новинка - гвоздь всех меню - голландская подлива - идет нарасхват.

-Дежурный! Подлива кончается! – это мне.
Моя вахта на кухне. Пожалуй, сегодня не получиться оставить своим аэрологам
подливы - все умнут механеры. Подлива идет ко всему.

Состав подливы - загадка.
Что-то неуловимо скользкое с мелкими крупинками и невозможно удержать на языке. Проглатываешь. Вкусно. Весь организм радуется.

- Гена! Подлива кончается. Как ты ее делаешь? – спросил я.

Кулинарными секретами Гена не бросается - это знают все.

Механические частицы нужного размера должны перекатываться и раздражать нервные окончания периферийной части языка. Важно правильно управлять вязкостью - это почти все, что удается записать с его слов в дневнике.

Мне еще не раз придется дежурить прежде, чем я пойму - какое большое место химия занимает на камбузе :)

ПАГУБНАЯ СТРАСТЬ

-Слушай, ты локаторщик или нет?
Локаторщик - это же от слова лакать?! У тебя должен быть спирт!

Гена-повар пришел ко мне подлечиться. Хороший повод поговорить о подливе.

-Гена! Ты давно обещал раскрыть мне состав голландской подливы...
-Не скажешь ни кому до следующей зимовки? - озираясь спросил повар.
-Честное пионерское под салютом всех вождей, клянусь! - отвечаю я.
-А может просто нальешь спиртику? - с дрожью в теле спросил повар.
-Лучше я тебе из пенопласта черта вырежу на память, они меня посещают в натуре.

***
Действительно, творческое хобби повара - резьба по пенопласту чертей с натуры с раскрашиванием фигур красками.
Он уверял, что видит их реально. Черти ему спать не давали, требовали внимания. Свои работы повар пытался дарить друзьям, но они
принимали их неохотно - то ли сами таких видели каждый день на работе или в мятежном сне.
***

-Хорошо бы закончить про подливу - настаиваю я.
Гена жадно выпивает. Вибрации тела исчезают.
-Вот свежий помидорчик - закуси!

Вы, конечно, не знаете, что такое свежий помидор в Антарктиде весной!?
-О!!! Не ожидал! Это прием по первому разряду!
Трудно тебе отказать - сказал повар - ладно слушай, но никому не говори, убьют черти.

РЕЦЕПТ ГОЛЛАНДСКОЙ ПОДЛИВЫ.

-Значит так! Берешь ночью один гусенично-тракторный тягач и едешь под барьер.
-Берешь ломиком отбиваешь соленые огурцы из бочек, которые механики сбросили с барьера.
(Все-таки механики сбросили с барьера бочки с огурцами! Вторым на очереди Гена.)
Утром пропускаешь через мясорубку, что отколол и смешиваешь с майонезом!

-- И все?
-- Это главное! Про управление вязкостью манной крупой уже говорили.
-- Но там все-таки что-то еще есть?!
-- Нет! Это огурцы такие дохлые.
Их лет пять передают из экспедиции в экспедицию, такую слякоть на материке не найти.

-- Можешь еще налить мне немножко? - спросил Гена и продолжил - Однажды из Голландии в наш ресторан привезли похожие огурцы.
-- Для генерала Де Голя?! - уточняю я.
-- Ну! Огурцы не довезли... Тогда я и узнал от старого повара ресторана, к которому меня в блокадном Ленинграде пристроили ребенком, про "голландскую подливу"...

-- Постой, а ты откуда знаешь про генерала?! - удивленно вскинул на меня взгляд повар.

К концу зимовки мы знали до потаенных уголков души биографии друг друга, лучше самых близких родственников.


============================================================
Посвящается всем кто готовит пищу людям, в походах, на кораблях и в высоких широтах.