Тигр на завтрак. Борис Лисаневич - одессит из Катманду.

Предлагаю вам статью Виктора Кленова, биографа и исследователя жизни Бориса Лисаневича, первым рассказавшему одесситам о жизни Бориса.

Одессит из Катманду, или наш человек в Непале.

Еще несколько десятилетий назад, когда лишь единицы могли попасть в затерянные в горах загадочные королевства, закрытые для иностранцев Гималаи были настолько далекими, влекущими и созерцательными, что казались земным раем.

Н.Рерих и В.Сидоров, Шамбала и Эверест, место, где родился Будда, гуркхи и кхукри, шерпа, яки и йети... Кто не знал этих клише? Перестав быть запретной страной совсем недавно, в 60-е годы, Непал стал последней гаванью для последних романтиков. Помимо хиппи, нашедших в Непале Шангри-ла, в Катманду можно было встретить Мать Мира, по меньшей мере две Жанны дАрк, несколько Наполеонов и даже одного... Ленина, который представлялся: "Я - Ленин Непальский. А мой дядя - Сталин". Эзотерические общества десятками прибывали в Катманду для изучения сексуальных повадок (норм поведения) обезьян на священном холме Сваямбунатх, ученые писали тома о диетических привычках йети.

Но все это было позже. А вначале было Имя. И имя это было - Борис. С ударением на первом слоге. Так знали и звали его в Изумрудной Долине. Без большого преувеличения можно утверждать, что это имя открыло для иностранных туристов веками закрытый Непал. Много лет оно повторялось тысячами путешественников и кинозвезд, принцев и альпинистов, Оно же стало в подзаголовке книги "Tiger for breakfast" ("Тигр на завтрак", 1966 г.) известного французского путешественника Мишеля Песселя, исследовавшего Бутан, Сикким и Тибет. Ее героем был не король, не принц или далай-лама, а владелец Royal Hotel в Катманду одессит по рождению Борис Лисаневич.

Борис с дочерью Ксенией.

После завершения одесской альпинистской экспедиции на Дхаулагири (8167 м), организованной одесситом-альпинистом и президентом банка "Порто- Франко" Мирославом Торосяном, я, один из ее участников, бродил по Тамелу, туристскому "гетто" Катманду. "Хелло, рашен, - обратился ко мне продавец в книжном магазине. - Это книги о Борисе из России". И тут свершилось маленькое чудо открытия. Кроме книги Мишеля Песселя продавец показал мне "The mountains is young" ("Горы остаются молодыми") китайской писательницы Хан Сюин и "My kind of Kathmandu" ("Мой Катманду") английского художника Десмонда Дойга. Так передо мной развернулась необычная история жизни одессита Бориса Лисаневича. Но не преувеличивали ли авторы? Я пошел по следу Бориса.



За две недели поисков в Катманду я пересмотрел фотографии из его архива, беседовал со множеством людей, знавших его лично. Это были его жена Ингер и сын Александр, хранящий фотоархив отца, его ближайшие друзья. Его имя встречалось в книгах знаменитых альпинистов и путешественников, во всех путеводителях по Непалу. Мне очень жаль, что я не смог встретиться с Борисом Лисаневичем при его жизни, но эта встреча - пусть заочно - должна была состояться. Ибо те, кто странствует по свету, неминуемо обречены рано или поздно встретиться, если не с ним лично, то со множеством его друзей, которые несут отпечаток удивительной личности Бориса.

Он был одним из немногих людей, которые в полной мере владели величайшим даром - искусством жить. И вся история одессита Бориса Лисаневича - это приключение как во времени, так и в пространстве.

Слово Борису Николаевичу Лисаневичу: "Наша семья жила в Одессе. У меня было три брата, я был самый младший. Наш дом в Одессе был на окраине города, между ипподромом и кадетским училищем. Эти два места сыграли наиболее важную роль в моей жизни в Одессе".

Борис (слева) в кругу семьи.

Прадед, генерал-лейтенант Григорий Иванович Лисаневич, отличился при Бородино, его портрет находился в Военной галерее Зимнего дворца. Отец Бориса, Николай Александрович, был известным в России конезаводчиком и спортсменом. И, хотя Борис никогда не любил щеголять титулами своей семьи (столь непохоже на многих наших сограждан, изобретающих себе развесистое генеалогическое древо), фамильный герб и десятки фотографий, сохраненных его матерью Марией Александровной, свидетельствовали о достаточно зажиточной жизни семьи Лисаневичей в Одессе до революции. Парадоксальным, но искренним и не без юмора, был ответ Бориса на вопрос о начале пути: "Я всем обязан русской революции. Не будь ее - я бы повторил путь своих братьев: отслужил в Императорском флоте, затем разводил бы скаковых лошадей в нашем родовом имении на хуторе Лисаневичевка под Одессой".

Борис родился 4 октября 1905 года, в 9 лет был определен в Одесское кадетское училище с его жесткой дисциплиной. Через три года началась революция и гражданская война с ее почти фантасмагорической сменой властей в Одессе - красные, белые, союзники, деникинцы, батько Махно... "Баррикады усеяли город, над каждой развевались пестрые флаги. Стреляли со всех сторон. В одной из таких беспорядочных перестрелок я был ранен", - вспоминал Борис. Детство было симптоматично для его последующей жизни. Семье Лисаневичей пришлось перенести все невзгоды того времени - голод, болезни, потерю старших сыновей. Их дальняя родственница, мадам Гамсахурдия (как знать, не родственница ли она будущего президента Грузии и не кроется ли здесь еще одна интригующая история?), руководитель балетной школы и труппы Одесского театра оперы и балета, спасая мальчика, принимает Бориса в балетную школу. Стройный, сильный и музыкально одаренный Борис через год учебы становится артистом балета. "Самое удивительное, - вспоминал он, - что ни революция, ни гражданская война не охладили тяги одесситов к опере и балету". Лисаневич участвовал во многих спектаклях, вместе с труппой, спасаясь от голода, выезжал в теплушках на гастроли по Украине. "Голод, тиф и революция рано заставили меня понять относительность всех ценностей... когда за золотой сервиз можно было получить только буханку хлеба", - вспоминал Борис. И равнодушие к деньгам осталось у него на всю жизнь. Он мог за один вечер потерять все сбережения благодаря своей легендарной щедрости или риску игрока.

Наступил 1924 год. Во время представления оперы "Пророк" Мейрбеера постановщик пиротехнических эффектов превзошел самого себя: в финальном акте оперы запылали не только декорации замка, но и весь театр. Благодаря этому пожару Борису удается под благовидным предлогом выехать во Францию, где его ждал контракт с театром "Альгамбра" и где он получил паспорт беженца, известный как паспорт Нансена. "Этот факт в конце концов оказался причиной моего пребывания в Азии, но когда я едва сумел ускользнуть из России, я не мог представить себе, куда приведет меня этот полет". Но "уж поднят парус"... Париж, чарльстон и короткие юбки, Монпарнас , сюрреализм и кубизм... И Ballet Russe Дягилева, гений которого поднял искусство танца на недосягаемую высоту. Григорьев и Баланчин приглашают Бориса на просмотр в театр Сары Бернар. "На просмотре был сам Дягилев. Никогда ранее я не исполнял двойной пируэт, но перед Дягилевым я взлетел. И был принят".

Серж Лифарь (второй слева) и Борис (справа) в Монте Карло.

Так началась новая жизнь. Весь мир был перед ним. Лондон, Париж, Рим, Монте-Карло, Америка... Борис танцует в балетах "Князь Игорь", "Петрушка", "Парад", "Карнавал", "Жар-птица", "Треуголка"... Его друзьями становятся Кокто, Дерен, Матисс, Стравинский, Серж Лифарь. Пять незабываемых лет... 19 августа 1929 года, Монте-Карло. "Кончилась эра - умер Дягилев. Меня просят сообщить это печальное известие Анне Павловой. Она теряет сознание на моих руках". Вместе с Верой Немчиновой Борис гастролирует в Южной Америке, заключает двухгодичный контракт в Буэнос- Айресе. С аргентинской визой и билетом на пароход Борис заходит в ресторан в Монте-Карло проститься со старыми друзьями из труппы Шаляпина, где знакомится с Кирой Щербачевой, солисткой балета. Любовь с первого взгляда, контракт отослан, и снова, теперь уже с женой, - блестящие гастроли в Италии, Лондоне, Париже...

Балет Дягилева.

1933 год. Борис принимает приглашение на гастроли в Юго-Восточной Азии - Индия, Китай, Бирма, Ява, Цейлон, Шанхай, Бомбей... И остров Бали. "Я не мог поверить, что чувство гармонии и красоты, которое я испытывал только на сцене, могло существовать в реальном мире. Я был очарован Востоком." Благодаря приглашению своих друзей он становится приверженцем королевской охоты на тигров, леопардов и носорогов. В джунглях Индокитая Борис проводит три незабываемых месяца. На его счету 8 леопардов, 6 тигров и 40 буффало. "Я охотился на территории дикого племени мои, славившегося своими духовыми ружьями с отравленными стрелами. Моим оруженосцем был зловещего вида заключенный, осужденный за убийство жены и тещи. Я курил опиум - подарок от короля Камбоджи."

Кира и Борис, Шанхай.

Аншлаги в Калькутте.


Посещение Ангкора потрясло Бориса: "Его очарование не поддается описанию." Пора было возвращаться в Европу. Но куда? Ведь он - человек без гражданства и паспорта, снова скитания. А в Индии он может получить британский паспорт. И Борис остается в Калькутте. Здесь с помощью своих влиятельных друзей он основывает знаменитый "Клуб 300". Клуб открылся в 1936 году в роскошном дворце, некогда построенном богатым армянином Филиппом для своей невесты, сбежавшей с простым солдатом за день до бракосочетания. Первый оркестр состоял из двух пианистов и одного... барабанщика. Из Ниццы прибыл знаменитый шеф-повар Владимир Халецкий, бывший русский офицер, прославивший ресторан блюдами Бориса - борщ, паштет их рябчика, бефстроганов и Bombe a la Boris. Это был первый англо-индийский клуб и первый, в который допускались женщины. Махараджи принцы и дипломаты, британские офицеры и члены королевских фамилий, летчики и знаменитые путешественники, промышленники и коммерсанты - все эти люди знали Бориса как гостеприимного хозяина самого аристократичного клуба Калькутты, где встречаются Восток и Запад. Чувство юмора не покидало хозяина клуба никогда. В 1947 Борис организовал "Первую научную экспедицию по изучению звезд (в Голливуде)", рассчитанную на 3 месяца. Кроме него в экспедиции участвовали трое сказочно богатых и красивых махараджей. Ее фонд составлял 70 тысяч долларов. Основные расходы пришлись на статью "Букеты" и уже через 2 месяца экспедиция вынуждена была свернуть свою "работу".

В саду "Клуба 300" в Калькутте.


Здесь же начинается его многолетняя дружба с бесстрашным пилотом князем Эмманюэлем Голициным, с махараджой Куч Бихар, с непальским генералом Махабиром. В этом клубе эмигрант Борис впервые встречается с лишенным власти династией Рана королем Непала Трибхуваном. Он организует тайные встречи короля с Дж. Неру и принимает самое активное участие в возвращении короля Трибхувана на трон. (Обладая в силу своего обаяния широким кругом друзей и знакомых и владея огромной информацией о положении в Азии, Борис Лисаневич не мог не вызывать к себе пристального внимания ряда секретных служб. Известно, что очень долго индусы считали его британским агентом, американцы - русским, а русские - американским. Был ли он азиатским Кимом Филби или Лоуренсом Аравийским? Сам Борис только улыбался на эти вопросы: "Я скорее похож на Марко Поло." - В.К.)

После войны Борис и Кира посетили Нью-Йорк. Кира остается в Америке, открыв балетную школу. В 1949 году женой Бориса становится юная красавица- датчанка Ингер Пфейфер. В 1953 году вместе с женой и сыновьями Мишей и Александром по личному приглашению короля Борис прибывает в Непал, в страну, где женщины украшают цветами лингамы (фаллосы), а эротическая резьба на храмах служит им защитой от молний, в страну снежных пиков и пагод, тигров и роз, дворцов и богов... Здесь все боги - люди и звери, камни и деревья. Где даже "Намасте" - непальское приветствие, примерно обозначает: "Я приветствую бога в твоем лице". "Только клише могли описать Катманду, город, в котором больше храмов и святилищ, чем домов, и богов больше, чем людей. Город, где неварские девушки обручаются с деревом Бел, и, следовательно, никогда не будут вдовами, ибо брак с мужчиной - это second-hand брак, так как настоящий и единственный муж - только дерево. В первую же ночь я встретил леопарда на улице Катманду.

Борис и Ингер. Охота на тигров.

(Только 3 года назад сын Бориса Лисаневича Александр застрелил леопарда возле дома матери, который находится на окраине Катманду. - В.К.) За долиной Катманду я открыл Азию Киплинга, смесь Китая и Индии, оправленную в пейзаж, перед которым меркнет Швейцария, - вспоминал Борис. - Экзотика и красота этой страны навсегда покорили мое сердце".

Борис и Ингер Пфейфер.

Очарованный красотой Изумрудной Долины, Борис сразу оценил огромные возможности туризма в Непале. Первые альпинистские экспедиции уже привлекли внимание всего мира к снежно-ледовым массивам Аннапурны, Дхаулагири и Эвереста. но в 1954 году попасть в Непал было так же трудно, как проникнуть в Тибет, - мешали длительные и сложные формальности, отсутствие дорог, ограничения в выдаче виз. В беседах со своими непальскими друзьями, среди которых был и премьер-министр, Борис пытается заинтересовать их перспективами туризма в Непале.В ответ они только улыбались: "Зачем иностранным туристам Непал? Что они будут делать в средневековой стране, где нет телефонов, небоскребов и музеев?". Тогда Бориса осенила идея открыть отель, который мог бы привлечь будущих туристов. Но в долине не было керосина, газа, электричества. Действовал комендантский час - наследие режима Рана. Почти все продукты надо было ввозить из-за границы.

Непальские дальнобойщики.

Это заставило Бориса разводить овощи и фрукты, неизвестные в Непале, - морковь, шпинат, клубнику - на территории отеля, открыть пекарню с русской печью. Надо было обучить персонал носить башмаки, мыть руки и не подавать клиентам воду из "маленьких белых источников", как они называли туалеты. В августе 1954 года Royal Hotel - единственный такого рода в радиусе 450 миль от Катманду - был открыт. Его гостей поражало не только здание отеля, у входа в который их "приветствовали" чучела тигров и крокодилов с разинутой пастью, но и сам его владелец. "Низкий голос с явным русским акцентом. Громадные руки. Ослепительная открытая улыбка. Брови Мефистофеля", - так его описывал Мишель Пессель.

Royal Hotel

Наконец, путем убеждения и использования своих обширных связей Борис не только добился от короля виз для первых туристов, но и убедил его самому принять их.

Премьер-министр Индии Джавахарлал Неру, Борис и Королева Ратну

.

И уже в марте 1955 года журнал "Life" впервые посвящает 4-страничный разворот Непалу. "Первые группы западных туристов посетили загадочный и далекий Непал. Расположенный в самом центре Гималаев, в последние 200 лет Непал был практически закрыт для всех иностранцев. Но недавно Борис Лисаневич, британский подданный русского происхождения, сумел взять в аренду дворец в Катманду и переоборудовать его в Royal Hotel.

Двор RH.

Все оборудование - от кастрюль до смывного туалета - было доставлено самолетами. Затем благодаря усилиям Лисаневича, было получено королевское разрешение посетить Непал для нескольких групп агентствами "Томас Кук". Эксперты агентства считают, что у этой страны огромное туристическое будущее". За этими скупыми строчками стояло многое. Что стоило Борису пробить брешь в вековой политике изоляции, уговорить враждующие министерства, убедить короля Махендру дать разрешение на въезд первых туристов, завезти оборудование для отеля - об этом можно только догадываться. Ингер вспоминала, что он не раз впадал в отчаяние, и только его способность еще с детства совершать невероятное и преодолевать любые трудности поддерживала его.

Индира Ганди, Борис, Король Махендра и королева Ратна.

Король Махендра, пораженный интересом первых туристов к его стране и тем энтузиазмом, с которым они скупали сувениры и произведения искусства, прямо на веранде Royal Hotel повелел выдавать визы всем желающим - и сегодня туристы могут получить визу прямо в аэропорту Трибхуван.

Король Махендра, Борис и генерал Киран.

Royal Hotel, благодаря усилиям и сверхчеловеческой энергии Бориса, становится центром светской и туристической жизни Непала. Почти каждый день Б.Лисаневича был наполнен встречами и событиями: Климент Ворошилов и Чжоу Энь-Лай, принц Акихито и Дж. Неру, советские космонавты... Да, посольство СССР в Непале, отдавая дань уважения кулинарному искусству и популярности Бориса (и невзирая на его прошлое) попросило его организовать прием для В.Терешковой и А.Николаева. И Борис превзошел самого себя, принимая своих соотечественников. Знаменитый прием королевы Елизаветы II, на котором королева назвала его "мой самый лучший русско- британский подданный", тоже лег на его плечи. "Вы надеетесь поговорить с ним наедине? - изумлялась Ингер в те годы. - За последние 15 лет я провела с ним только 2 вечера".

Борис (слева в углу) контролирует организацию банкета.

В 50-60-е Катманду становится альпинистской столицей мира, а внутренним святилищем альпинизма в Непале - бар Yak and Yeti в Royal Hotel, где начинаются и заканчиваются все высокогорные экспедиции. На верандах отеля обветренные и крепкие люди говорили о снежных гребнях и ледниках, о маршрутах и лавинах. С ними Борис молодел душой. Сам спортсмен и исследователь, он полностью отдавал себя в распоряжение лидеров экспедиций, делясь своим знанием страны и обычаев, помогая получить разрешения на восхождения, являясь переводчиком французских и швейцарских экспедиций, "забывая" иногда о неоплаченных ими счетах... "Я всегда терял деньги на экспедициях, - говорил Борис, - альпинисты возвращаются с гор истощенными, но через неделю пребывания в Royal Hotel я возвращаю им нормальный облик."

- Но, Борис, так мы никогда не разбогатеем, - упрекнула его как-то жена.

- Не волнуйся, дорогая, за все это нам воздастся в Райской Долине.

Живя в Катманду, он был близок ко всем трагедиям и успехам многих экспедиций. Его гостеприимство и легендарная щедрость заслужили благодарность многих знаменитых альпинистов и путешественников, навсегда ставших его друзьями. Об этом говорят фотографии, на которых рядом с ним - Э. Хиллари и Н.Тенцинг, Р.Ламбер и Н.Диренфурт, М.Эрцог и Ж.Франко, Д.Робертс и К.Бонингтон. В его шкатулке хранились камни почти со всех вершин Непала. "Этот, с Дхаулагири, принес мой старый друг Диренфурт, этот, с Эвереста - Бишоп, с Макалу - Франко, с Жанну - Террай..." - показывал Борис свои сокровища. "Они более дороги мне, чем шкуры тигров и леопардов". В его квартире, которая находилась на крыше отеля, золотой Будда из Тибета стоял на рояле рядом с фотографиями королевы Великобритании Елизаветы II и короля Махендры с их автографами, а также хранилась громадная коллекция грампластинок - от музыки Стравинского до народных танцев его родины Украины. "Когда я взбирался по узкой винтовой лестнице к Борису, я никогда не знал, с кем могу столкнуться в гостиной - это могли быть Агата Кристи или Франсуаза Саган, принц Карлос или Хиллари", - вспоминал его близкий друг художник Десмонд Дойг.

В его коллекции хранилась необычная винтовка "Alka Seltzer", стрелявшая пулями со снотворным и предназначенная для охоты на йети, "снежного человека" (закон Непала запрещает его убийство). Сейчас мало кто помнит, что в 50-е годы весь мир волновала загадка этих существ.

Его слава не меркла. Жан-Поль Бельмондо, очарованный Катманду и Борисом, снимает о нем фильм. (Подруга Бориса и Жана-Поля француженка Бернадетт Вассо, с которой я познакомился, соединила меня по телефону с Парижем и я услышал от Бельмондо: "Наконец-то кто-то заинтересовался Борисом и моим фильмом о нем. Я очень хочу, чтобы одесситы увидели его и при первой же возможности передам в Одессу". - В.К.) Ингрид Бергман дарит ему оборудование для фермы, Р.Макнамара, президент Всемирного банка, пораженный личностью Бориса, предоставляет ему кредит для постройки пятизвездочного отеля Yak and Yeti. Этот отель открывается в 1977 г., но в результате интриг партнера Борис с гневом отказывается от участия в управлении отелем. В 1978 году он открывает ресторан "Борис" на улице с поэтическим названием "32 бабочки", в 1982 г. - ресторан "Boris" на Durbar Marg, который часто посещает король Непала. Еще один ресторан "Boris" открывают его сыновья Миша и Александр.

Борис.

В 1985 году Бориса не стало. Умер человек, окруженный такими же легендами, как Эверест, человек, проживший 10 жизней вместо одной. Беззаботный и в то же время страстный и дерзкий. Плейбой и художник, коллекционер. Рассказчик и администратор. Он не поддавался анализу, и именно это, вне сомнения, являлось причиной его легендарности.

На кладбище британского посольства в Катманду, где покоится Борис, я сфотографировал скромную надгробную плиту, на которой высечены дворянский герб и надпись "Борис Николаевич Лисаневич. Родился в Одессе 4 окт. 1905 г. Умер в Катманду 20 окт. 1985 г."

Могила Бориса.

Самым большим памятником Борису Лисаневичу, одесситу, ставшему частью Непалианы, является иностранный туризм в Непале, отцом которого он является.

"Что в вашей жизни вы особенно любите и цените? Что ведет вас?" - спросили его однажды. Борис, показывая рукой на далекие горы, джунгли и храмы Катманду, ответил: "Все это - игра. Только одно может что-то стоить в этой жизни - как много людей вы сделаете счастливыми".

PS. Фильм о Борисе
Купить книгу "Тигр на завтрак"
Главы из книги "Тигр на завтрак"
Отличная статья И. Глушкова о Лисаневиче

Еще об одесситах в Непале -

"До сих пор въездные визы в Непал всем желающим оформляются без проволочек прямо в аэропорту. Этот факт отражен и во французском фильме "Человек из Гонконга" (1965), где Борис Лисаневич играет русского профессора. Именно "одессит из Катманду" помог великому Герлену создать духи "Samsara", придумал игру в элефант-поло, во время которой игроки гоняют мяч, сидя верхом на слонах, и научил непальских поваров готовить борщ и беф-строганов, а также уникальное блюдо под названием "бомб оф Борис"...
Как выяснилось в оживленной беседе, нынешним послом США в Непале также является одессит - Михаил Малиновский. Непростые мотивы когда-то связали с Непалом и другого одессита, советского разведчика Якова Блюмкина, едва не установившего мировое господство коммунизма в Гималаях... Не одесситка, но все-таки имеющая советские корни (еще бы, из рода Алилуевых!) Светлана Сингх несколько лет назад завоевала звание "Мисс Непал" и, по слухам, собирается приехать в Одессу"