Моя Айя

У меня был почти второй разряд - я покорил горы Гвергишер, Куармаш и Койавган, но не был уверен, что лазать на большие кучи лежащих друг на друге камней - это интересно, хотя всем окружающим упорно твердил обратное.

И вдруг в моей жизни случился Крым… Поехали мы туда небольшой дружной компанией, узнав друг с друга под часами Курского вокзала по гордой осанке и независимо вздернутым подбородкам. Вру, конечно: большая часть спортсменов была знакома еще со времен Гвергишера, но были и совсем новые лица, с некоторыми из которых я вынужден общаться до сих пор.

Ехали в Крым впервые, под гору с ничего не говорящим названием - Айя, а из всех карт и описаний у нас был тетрадный листок в клеточку, на которой рукой Леши Болдырева была нарисована волнистая линия, обозначающая ту самую Айю. В левом углу стоял что-то обозначающий крестик. Мы предположили, что на этом листе Леша расписывал ручку, а схему просто забыл отдать. Еще Болдырев дал нам огромную ярко-зеленую канистру для питьевой воды, которая подозрительно резко пахла химикатами и которая не была выброшена в окно только потому, что в силу небольшого жизненного опыта и отсутствию привычки нюхать любые емкости, никто из нас не догадался открыть ее в поезде.

Сойдя с автобуса, мы растянулись по дороге, потом по тропинке, "построенной рабами Рима", потом, когда рабы кончились, просто по тропинке. Все время слева от нас было МОРЕ! Моря я никогда до того не видел, если не считать лужи, гордо именуемой в Ташкенте "Ташморе" и Иссык-Куля, который хотя и был намного больше упомянутой лужи, но все равно был только озером. Так вот, увидев море, я полюбил альпинизм чуть больше, чем до того.

Слева было море, а справа нависала полукилометровая стена и любой ее участок был похож на любой участок «схемы», которую мы торжественно несли перед собой. На словах нам было велено идти "до упора», не доходя до которого мы увидим пляж, где мы и должны ждать остальных участников мероприятия, которые должны приехать на день позже. Фраза "идти до упора" стала явью, когда мы неожиданно для себя дошли до места, где суша смыкается с морем. Суша была вертикальная, а море синее. За углом вертикальной суши из-за подозрительно близкого горизонта выглядывала голова гигантской черепахи. Пляж был ровным и огромным, но уходил вверх на четыреста метров, поэтому мы вернулись немного назад до того места, которое "не доходя", решили, что оно очень похоже на крестик на нашем путеводителе и поставили палатки на маленькой пыльной горизонтали среди маленьких кривых деревьев, стараясь не нарушать общей маленькой, кривой и пыльной гармонии.



Оставшиеся полдня мы сидели и смотрели на море, потому что апреле купаться еще холодно, а смотреть - уже нет. Потом принесли ядовитой воды и уже собирались ложиться спать, как случилось ЭТО.

На следующий день пошли вешать веревки для лазанья. На саму Айю подняться в лоб не удалось, хотя очень хотелось, но мы уже не верили листочку в клеточку, а других описаний у нас не было. В процессе лазанья, которое состоялось только к вечеру из-за возникших разногласий с природой в оценке крутизны и высоты окружающих скал, выяснилось, что часть нашей компании никакими альпинистскими навыками, кроме гордой осанки и независимо вздернутых подбородков, не обладают.

Вечером приехали старшие товарищи: Андрей Шалаев и Андрей Павлов. Поворчав на наш пыльный лагерь, они начали разбирать рюкзаки и первое, что оттуда достали, было вино. Потом - еще вино, за вином - еще вино, и только потом вино. Мне все больше и больше нравился альпинизм, а когда снова случилось ЭТО, я уже почти был уверен, что задержусь в нем дольше, чем думал позавчера.

Первая бутылка была посвящена обзорной лекции: нам наконец-то объяснили, где мы и что тут делаем. Вторая – разнице в классификации кавказских и крымских маршрутов. На третьей – мы узнали все про закладные элементы (это такие штучки, которые запихиваются в скальные трещины и продлевают жизнь запихивающему). Дальше нам просто перевернули сознание, когда рассказали, что узел Прусика не самое удобное средство для подъема по вертикальной веревке, а метод Дюльфера, перерезающий человека на две неравные части, не лучший способ для спуска. Потом было что-то еще, а закончилось все под утром объяснением, кто мы и что тут делаем. Вечером это звучало как-то лучше…

Когда после короткого сна все очухались от теоретических занятий, инструктора занялись с нами практикой. Нам выдали эти самые хитроумные устройства, о которых в альпинистских лагерях не слышали ничего, и мы начали запихивать их в щели, цеплять к деревьям, вщелкивать, перещелкивать и защелкивать. Тренеры лежали в тени и потребляли сухое вино с водой в пропорции 1 к 10. Запомните, говорили они и мы запомнили: 1 к 10.

…Я еще не знал, что с того самого дня и до сих пор, выражение «грудь-нога» не будет вызывать во мне никаких эротических или даже анатомических ассоциаций, а будет всего лишь способом подъема по вертикальной веревке. Жестокая плата!

Среди кучи фантастического железа отдельной цепью лежали алюминиевые (в те годы!) карабины с выбитыми на них инициалами производителя – С.В. Всегда хотел спросить Валентина Соломенцева, где он их взял? Это были очень хорошие, прочные карабины. Сколько раз, цепляя их на себя, я ронял их на острые камни с высоты человеческого роста и ни один не разбился!

Вечер наступил быстро, и снова было ЭТО.

На следующий день Шалаев и Павлов привязали к себе всю нашу гоп-компанию и повели на кушкаинскую двойку. "Двойка" была занята, поэтому мы с легкостью перешли на камин "Шкуродер", в котором и застряли задницей одного из молодых спортсменов. Оказывается, мы вчера не предупредили вождей, что не все альпинисты тут настоящие. Учитывая, что половина нашей огромной компании уже стояла наверху "Щкуродера", а вторая половина еще бегала по полке под ним, спасательное мероприятие обещало стать длительно интересным. Дальше должен быть рассказ о том, как десять худых альпинистов вытаскивают из узкой щели одного толстого, но это тема отдельного большого произведения. Спустились мы поздней ночью, и когда пришли в лагерь, я уже твердо знал, что альпинизм – это то, чем нужно заниматься, потому что это красиво и весело. Ночью купались, потому что в апреле смотреть на море холодно, а купаться – нормально.

На следующее утро мы постучались в палатку вождей и спросили, куда мы пойдем сегодня, и нам коротко и доходчиво объяснили, куда мы можем идти сегодня, и завтра, и послезавтра. Это был самый короткий выпуск в моей жизни. А что? Мы собрали железо, веревки и пошли. И не могли остановиться несколько лет. Но это тема другого большого произведения…


А вечером снова было ЭТО… Мыс Айя – одно из самых красивых мест на земле. Я понимаю, что нужно добавить «по-моему», но не буду это делать, потому что если бы вы видели ЭТО своими глазами, у вас бы тоже не было в этом сомнений. Да, про розовые сопли я с вами согласен полностью…

В качестве бонуса – кусочек фильма Андрея Шалаева, снятого намного позже, но ЭТО по-прежнему прекрасно.
Фотографии тоже не мои :)





Хотел сотворить что-то серьезное, но опять получилось черт те что. Написать, что ли, методичку по стандартам обучения в альпинизме?