СДЕЛКА

Вик стоял посреди узкого, похожего на заросший овраг, русла ручья и, сжимая изготовленное к стрельбе ружьё, озирался.
В стволах - жакан и картечь! Охотничий нож на солдатском поясе расчехлен…

Мозг парня лихорадочно искал подсказки к действию.
ЭТО, было где-то рядом, и вторые сутки шло за человеком…

Вик, на сколько хватало дыхания и натуженного горла, протяжно крикнул:
- Иээээоооооооооо….
Подняв ружьё, выстрелил…
Сегодня он делал это реже, чем вчера и с меньшей уверенностью на результат.
И патроны были на исходе…

Эхо выстрела ушло к скальному сбросу верховья ручья, ударилось о камень, вернулось назад протяжным выдохом морозного воздуха.

То, что на сегодняшнюю ночь самым безопасным местом ночлега человек выбрал именно этот скальный сброс, в сложившейся ситуации, был фактом сомнительным.
Пещера или грот были бы лучше.
Но скала, в случае нападения, прикрывала хотя бы одну сторону из четырёх. А это - уже аргумент!..

Оставив под скалами походные вещи, Вик с ружьём на изготовку, с облегчённой пилой и топориком в руках осторожно вернулся по своей лыжне к примеченному на пути подхода сухостою.

Следы преследователя уже были и здесь!..

…

Первый раз Вик увидел их в прошлый полдень, когда вот так же, в поисках дров для небольшого костра, вернулся немного назад.
Следы пробивали наст лыжни, и круто уходили на склон чёрного леса.

Находка была неприятна.
Но тайга богата на такого рода встречи и человек лишь констатировал прохождение ЭТОГО мимо его лыжни, списывая всё на случайность, которая не повториться.
Однако через три часа, человек сделал новое открытие. ЭТО - шло за ним!!!

К вечеру преследование не прекратилось!..

Найдя подходящее дерево, человек провёл в подвешенном состоянии первую бессонную ночь…

На следующий день всё повторилось!

Вик постарался понять причину необычного поведения животного.
Внимательное изучение следов подтвердило худшее.

Широкие, неодинаковой глубины ямы говорили, что зверь травмирован на правую лапу. Значит, мог настигнуть лишь медлительную цель.
Он, видимо, был уже стар, измотан и хром.
Но обладая жизненным опытом матёрый хищник принял в своё спасение тактику всех стариков тайги – преследовал намеченную жертву, не давал ей отдыхать, лишал сна, а, следовательно, и сил на сопротивление...
Эта была тактика на выжидание подходящего часа для последнего броска…

Жертва была выбрана!
И зверь шёл за ней по пятам…

Ни крики человека, ни ружейные выстрелы, ни головешки от костра оставляемые человеком на лыжне не пугали голодного зверя…

…

…С ближнего дерева, с шуршанием и глухим хлопком о валуны ручья, сползла снеговая шапка.
Освобождённая ветка подпрыгнула вверх ледяной лапой скукожинной листвы, закачалась на уровне глаз человека.
Тому сразу же привиделось постороннее движение.
Человек вскинул ружьё, но не выстрелил, осознавая, что в стволе не останется готового к обороне жакана…

Надёжное оружие шестнадцатого калибра, не дающее осечек и расщепляющая навылет телеграфный столб, вселяла в человека уверенность...
Поразить тигра среди деревьев в его последнем восьмиметровом прыжке было бы не реально. И понимая это, Вик делал всё, чтобы выйти из леса на открытое место. Таким пространством было верхнее плата Да-дянь-шаньского хребта. Там он мог бы увидеть зверя заблаговременно и произвести прицельный выстрел с расстояния большим, чем последний прыжок зверя…

Весь второй день он старался достичь этого плата, но, не дойдя нескольких сотен метров до верхней границы леса, понял, что не успевает.

Предыдущая бессонная ночь, крутизна подъёма, близость ночи, а главное – наличие скального выхода, возле которого можно было более или менее надёжно прикрыть спину, толкнули к выбору решения о необходимости именно этого места для бивуака…

…Оглядываясь вокруг, но чаще туда, где привиделось движение, Вик, отыскал в кармане штормовки резервный патрон, перегнул ружьё и загнал заряд в казённик.
В обоих стволах было снова по жакану! Последние!

Вик повёл стволами на уровне глаз, как бы выискивая ЭТО…
Потом поднял оброненную при перезарядке ружья рукавицу, мысленно скомандовал себе: «Нужен костёр!» и приступил к почти ритуальному действию.

Обухом топора человек бил по стволу дерева и по звуку определял его пригодность для костра: чем выше тон, тем суше сухостой…

Звонко-высокий звук шёл к темнеющему небу и долго не затихал…
Вик выбирал самое лучшее. Сегодняшняя ночь зависела от хорошего костра…

«Чёрта лысого, я ЕМУ дамся!» - думал Вик, заваливая плечом очередное надпиленное дерево.
Многолетняя осина упала с требуемым человеку шумом…

Прислушиваясь и вглядываясь, Вик обрубил хрупкие сучья и в несколько приёмов приволок запасенное к скале…

Ему было и тяжело и страшно от мысли о собственной уязвимости в данную минуту.
Но если огонь будет гореть всю ночь, она не станет последней…
…

…Костёр разгорался быстро. И, набрав силу, весело затрещал, выбрасывая в темное пространство окружающего мира красные искры и вертикальный столб дыма.
«День завтра будет солнечный!», - определил Вик и рядом с центральным костром, заложил ещё два боковых огнища.

Фронт обороны был готов!
Тылы прикрывала нависающая скала…

…

Сидя на саночках с ружьём на коленях, освещённый с тремя островками огня, человек прижимался спиной к шершавому камню скалы и, в полудреме несказанно уставшего тела, пытался вслушиваться
Расчехленный охотничий нож был наготове. А вбитый, острым углом лезвия топор, торчал в бревне под удобную руку…
Отгоняя сонливость, человек прижигал тыльную стороны левой ладони…

Ночная тайга, рождала таинственные звуки всхлипов, шорохов и того непонятного, враждебного, что таит её пространство за сотню километров от жилья…

…

…Ночь казалась бесконечной…
Она властвовала в нескольких шагах - сразу за языками жадного до поленьев огня…

…

…Два раза особенный рык и хруст валежника напомнил человеку, что ЭТО находится рядом…

…

… С рассветом человек двинулся к перевалу…

Лес заканчивался сразу. Как будто его спилили.
Возможно, был большой пожар.

На его месте образовалось обширное розовеющее от утренней зари и уходящее к февральскому небу, пологое снежное пространство.
Оно вселяло надежду и уверенность, что теперь-то ЭТОТ, не посмеет приблизиться незамеченным ближе, чем на выстрел…

Вик, как только мог, ускорил шаг, и, наконец, достаточно далеко вышел на снежный верх распадка.
Чёрный лес остался внизу.
Редкие прутики просвечиваемых кустарников и островки прошлогоднего бурьяна не могли быть помехой для прицеливания…
Вернулось чувство реальной безопасности.

…

Вик рассмотрел ЭТО сразу, как только выбрался на равнину плата.

ОНО шло параллельным курсом чуть позади и справа, со стороны востока,
как бы маскируясь в стелющихся лучах встающего солнца…

ОНО казалось нереально прозрачным.
Лишь длинная сиреневая тень, отбрасываемая на снег, указывала направление и место его пребывания.
Расстояние было не для двустволки - метров двести.

Человек остановился.
Присел на привязанный к санкам рюкзак.

Зверь тоже прекратил движение и лёг.

Прошло с полчаса.
Ничто не менялось!

Время работало не на человека.
И он сдался первым.
Встал, размял затёкшие ноги, впрягся в лямки санок и потянул их на север к центру плато.
Ружьё он держал в руках…

Тигр тем же темпом двинулся следом…

Так прошли они несколько километров…

…

…Человек начал ощущать головокружение от недосыпания.
Силы в молодом, двадцати двух летнем теле ещё были, но, голову уже посещал туман небытия.
Он поймал себя на том, что временами попадает в провалы сознания, идёт, забывшись коротким сном...

Битьё по щекам, щелчки по носу, царапанье обожженной кожи левой руки почти не помогали.

Пятьдесят часов вынужденной бессонницы давили на веки пудовыми гирями…

Лямки саночек и ремень ружья на шее были уже не только физическим, но и моральным доказательством непреодолимой борьбы за выживание…

Человек начинал понимать, что надежды, возложенные на быстрый исход поединка в открытом пространстве не оправдываются.

ЭТО оказалось хитрее, не приближалось на выстрел…

Солнца выползало за поддень…

…

…По снежному плато Да-дянь-шаньского хребта двигались два изнурённых существа: ослабленный человек и изможденный голодом уссурийский тигр.
Развести их пути могло только чудо…

…

…Глубокий след иного животного пересёк лыжный путь человека наискосок и, почти случайно, привлёк его рассеянное внимание.
Вик тряхнул головой и остановился.
«Кто это?..»

След был глубок и принадлежал большому животному. Должно быть оленю…

Вик оглянулся на идущего в прежнем расстоянии тигра, и сел в снег рядом с находкой.

Искрящийся от яркого солнца настил имел отпечаток свежего следа.
Края корки были надломленными, с крупинками рассыпчатого не обветренного снега.
Животное прошло здесь недавно.
Может быть с час…
А то, и - меньше…

Воспользовавшись паузой, тигр отдыхал. Возможно, даже дремал…
Большая голова по-кошачьи лежала на его могучих передних лапах.
Однако тут же шевельнулся, едва человек выпрямился.

«Будет что вспомнить на старости лет…» - подумал Вик и удивился собственному оптимизму.
Потом удивился, что способен ещё и думать…
И поймал себя на том, что тихонько хихикает…

Через минуту истерики он уже не помнил причину такого внезапного веселья…

Это состояние явило ярость.

Вик сорвал с головы шапку.
Воспаленную голову охладила свежесть недвижимого горного воздуха.
Таёжная даль внезапно удивила игрой сине-голубых цветов.
Уставший мозг начал восстанавливать восприятие существующей реальности.

Вик посмотрел на след оленя уже не с тупым безразличием стороннего наблюдателя, а с некой заинтересованностью.
Посматривая, куда этот след ведёт…

След уходил в сторону небольшого возвышения с низкого, но густым кустарником барбариса.

И там Вик увидел оленя!!!

Изюбр неподвижным силуэтом возвышался над кустистой растительность и смотрел не на человека, а на лежащего вдали тигра…
Рогач был на пределе выстрела!
Вик даже разглядел чёрную полосу по холке его коричневой спины и лиловый зрачок в обрамление белого пятна глаза…

Стараясь не делать резких движений, человек медленно опустился возле саночек, снял с шеи ружьё и положил его поверх рюкзака.

Это движение не осталось без внимания.
Изюбр глянул на человека и сделал первый шаг.

«Господи!» - выдохнул Вик, интуитивно поднял прицел чуть выше чёрной линии спины и с опережением движения, выбранным наугад. Нажал на спусковой крючок.

С мгновением выстрела олень рванул с места и скрылся за изгибом возвышенности!
Лишь облако снежной пыли искрилось на месте его прежнего пребывания…

Промах!!!

- Чёрт! Чёрт! Чёрт! - кричал во весь голос Вик и, в приступе ярости от невозможности что-либо изменить, стал пинать саночки и рюкзак.
Растраченный впустую жакан укоротил шанс выживания, на половину. Приблизил глупую реальность умереть на этом дурацком, забытом всеми богами, плато…

Вик вскинул ружьё, повёл прицелом в сторону воспрянувшей кошки.
Желание испытать судьбу ещё раз и немедленно было непреодолимо сильно.
Сейчас!!! Именно сейчас покончить с этой пыткой! Немедленно! Ну, же…

Голова человека кружилась, мушка прицеливания двоилась…

Палец сполз с холодной стали курка.

Развязка была отложена…

…

Сидя на рюкзаке и, поглядывая на выжидающего тигра, Вик сгрыз сухарь, жевал горсть изюма…
Не по-звериному умные действия врага Вик оценивал, как небылицу, как придумку из скверного кино, как происходящее с кем угодно, только не с ним…

Вик хлебнул глоток спирта…
И… выругался. Матом! Грубо! На всю катушку, как только мог.

Не полегчало.

Тупо и полупьяно он думал, что в предстоящую ночь ни за что не сможет заготовить нужного количества дров…
Что уже не успеет найти надёжного укрытия…
Что мама…, МАМА! … в далёком отсюда городе не узнает, как ЭТО произошло с её сыном…

И никто не узнает!..

Тайга!..

В голову влезла глупая фраза: «Не ходите дети в Африку гулять…»
Вик захохотал и начал хлопать себя по лицу, по ушам, по шее…

Удары были всё яростнее и жестче…

Самобичевание казалось бесконечным…

Но вот человек встал и без санок, без рюкзака, взяв только ружьё, двинулся в сторону, которая, как ему казалась, вела к ближайшей границе леса…

Он шёл словно запрограммированный робот, или вернее, как животное, которое, доверившееся инстинкту в необходимости хоть что-то предпринимать во имя своего спасения, хоть толику, но сделать ещё сколько-то шагов прочь, двигалось куда угодно, лишь бы отдалить то неотвратимое и страшное, что приближалось…

Шатаясь, Вик обогнул возвышенность, где был обстрелян олень и… увидел кровь.

Кровь?..

Кровь!!!

На снегу, поверх оленьего следа, обильными каплями метился путь раненого животного. Он вёл куда-то в сторону от выбранного человеком пути, за перегиб снежного поля.

-Есть!.. Есть!.. Есть!.. - повторял Вик и почти пробежал вдоль алой россыпи крапленого снега.

Нечто бормоча, нечто выкрикивая, он наконец остановился, и повернулся красным от недавних побоев лицо к расплывчатому оранжево-жёлтому пятну, что шло следом:

- Ах, ты, кошачье отродье!... Я, таки, попал!.. Попааааааллл!!!.. Слышишь?!..
...
- Хочешь жрать, скотина?!.. Хочешь?.. Хоооочешь!.. Слушай сюда, поганец!.. Предлагаю сделку!.. Тебе, - он ткнул рукой в сторону оленьего следа, - туда, а мне - обратно!.. Расходимся!.. А?.. – Вик сделал паузу, прислушивался к возможному ответу – Нууууу?!…

Тигр был, как никогда, близок к атаке.
Он не понимал внезапной перемене в поведении человека.
Казалось, что жертва уже окончательно измотана и не способна к отпору.
И вдруг - эти крики, прыжки, размахивания руками!..

Низкое солнце рельефно отражалось на впалых боках Амбы.
Круглая голова в свете заходящего светила на фоне сереющего неба выглядела странно - необыкновенно большая на длинном, с прогнутой спиной, плоском, точно лист картона, теле.

Лёгкая позёмка дула в сторону зверя.

Человек захохотал, вскинул, как при салюте ружьё и стал уходить прочь от оленьего следа, освобождая эту территорию своему визави.

Зверь не двинулся следом.
Он держал морду по ветру.
Принюхивался…
В морозном воздухе витал новый запах.
Запах свежей крови…

Отойдя на приличное расстояние, Вик обернулся…

Амба принял условия сделки!
Его, покачивающееся полосатое тело, двигалось к снежному изгибу склона туда, где терялся краплёный след раненого оленя…

…

…И снова - по снежному плато Да-дянь-шаньского хребта, напрягая уставшие под лямками саней плечи, вздувая от перенапряжения шейные вены, и не выпуская из рук ружья, шёл на коротких охотничьих лыжах одинокий путник.
Его маршрут лежал в направлении северо-запада Сихотэ-Алиня.
Сначала к реке Даубихе, где через день пути он выйдет на зимовье промысловиков, затем далее - к Большой Уссури…

Впереди у человека было тридцать дней придуманного им пути…

Да сохрани его, Бог!




P.S.

История - реальная.
Произошла в феврале 1970 года при одиночном переходе автором этих строк из Владивостока в Хабаровск.

Авантюрное путешествие человека под именем Вик имело в дальнейшем несколько драматических сцен, но закончилось счастливо вопреки логике и благодаря случайностям или везучести молодого дурака, сунувшегося в дебри Уссурийской тайги…

Ценное, что вынес наш «герой» из этого «подвига» было резюме: – НИКОГДА НЕ ПУТЕШЕСТВУЙ ПО СЕВЕРУ И ТАЙГЕ В ОДИНОЧКУ!
Стоит ли сомневаться, что этому правилу Вик остался вере на всю оставшуюся жизнь?

Географические названия в рассказе относятся ко времени, когда они ещё не были переименованы из-за событий на советско-китайской границе марта 1969 года …