Жара, июнь… © Kvaloya

– Чей багаж?
– Мой.
– Что это?
– Кошки. Это альпинистское снаряжение.
– А это?
– Это ледобур. Такая штука, которую в лед завинчивают.
– А сейчас в Норвегии лед есть? – таможенница переводит взгляд c монитора на меня.
– И не только лед, но и снег, – через монитор проезжают скелетики снегоступов.
Пасторальные картинки сочно-зеленых лугов, проплывающие за окнами иллюминатора, когда мы взлетали в Осло, через два часа сменяются заснеженными холмами, когда самолет начинает заходить на посадку в Трумсе.

Леди и джентльмены, мы приземлились за полярным кругом.

Тут уже никто не тычет пальцем в монитор на кошки, ледовые молотки, ледобуры и не удивляется почему у меня вместо ручной клади чехол со снегоступами.
Мы снова в холодной северной стране троллей. Только в этот раз вместо зимней полярной ночи летний полярный день.



Понять когда ночь, а когда день можно только по часам и по прекращению жизнедеятельности в городке. Норвежские банки и магазины – как швейцарские часы.
Если бы не они, то можно полностью затеряться в этом заполярном временном пространстве. Что, впрочем, и произошло, когда мы оказались одни, затерянные среди гор между норвежских фьордов.

Из-за всех многочисленных деловых переговоров, осмотра гостиниц, рорбу и пр., на подход в Холендерен мы выдвинулись во второй половине дня.
Олег рванул сразу с места в карьер и вырвался вперед. Я же балансирую между двоих таких противоположных, но так гармонично друг друга дополняющих мужчин. Молодой и бьющий копытом Никита, для которого жизнь – это одна большая мультигонка, и мудрый, как Каа, Анатолий, исповедующий сверхмедленное хождение, которое по умному называется теренкур.



Перед последним снежным взлетом к перевалу дожидаюсь, когда Толя появится в пределах видимости и кричу ему, чтобы он посидел и покурил, потому что Никита сейчас дойдет до перевала, вернется и заберет у него рюкзак.
У Толи после непальского трекинга, куда он отправился сразу после нашего женского фестиваля в Иордании, разболелись колени и он долго сомневался идти ли ему с нами к хижине.

Щурясь на солнце, поднимаю голову и смотрю вверх. Вижу, как Никита начинает спускаться нам навстречу.
– Ир, давай рюкзак.
– Лучше у Толи забери. Я сама.
– Он не отдаст, наверно.
– Отдаст, отдаст. Он мудрый.
– Там просто улет, какие виды открываются с перевала, – и Никита, как всегда, улыбаясь, убегает вниз.
Я же, заинтригованная, продолжаю свой путь к «улету». На последних метрах сбавляю шаг, и медленно-медленно делаю последние шаги, чтобы продлить предвкушение перед тем, как сознание вздохнет, замрет, выдохнет и произнесет мысленно: «улет».



Глядя на открывшиеся виды гор и фьордов, спинным мозгом и краешком глаз чувствую, как Никита снова оказывается рядом.
– Я пойду в хижину, чтобы чай поставить и начать готовить еду.
– Хорошо, а я подожду Анатолия тут.
Пока жду, осматриваю открывающиеся вершины и маршруты.



– Ты готова к культурному шоку? – раздается из-за двери, когда я начинаю отряхивать ботинки, чтобы войти внутрь.
– Вы что там, голые?
– Хуже.
Как на перевале, делаю вдох, выдох, берусь за ручку и… ух…
Передо мной стоит Никита, вертя в руках пушистые тапочки из оленьего меха.
– Никак не могу подобрать пару, – и кивает головой на кучку таких же тапочек в углу.



– Тут есть все – холодное пиво, вино… и даже деньги – произносит Олег.

Да, я читала в гайдбуке, что деньги за ночлег в хижине оставляют в специальном ящичке, либо переводят на счет трумсовского альпклуба, которому она принадлежит.



– Вот он капиталистический альпинизм, ептать, как сказал бы Овчина, когда он еще не был таким большом человеком, – хочется произнести, так как мужики уже начали строить предположения, какие эпитеты высказала бы ФАР, если бы увидела все это.


Это туалет



– Да, это вам не грязный фиштинский приют, войдя в который спотыкаешься о горы мусора, а не о пушистые тапочки.
За этим бурным эмоциональным обсуждением и застает нас Толя, чья очередь была последним испытать культурный шок. Правда, Анатолий и тут проявил свое мудрое спокойствие Каа.

Пока суть да дело, выбор тапочек, растопка печи, варка грибного супа и борьба с газовыми баллонами и плитой, у которой свои тонкости и хитрости, время однако уже полночь.



А на улице светло, как в полдень. Солнце по прежнему освещает вершины гор.




И только часам к двум ночи удается начать укладываться. Но как тут спать, когда прямо над головой окошко и дневной свет. Никита занавешивает окно редфоксовским банером. Универсальная однако вещь банер.

Благие намерения встать в 7 утра остаются благими намерениями. В хижине просто на удивление уютно спится.
– Тут гораздо лучше, чем в гостинице, – приходим мы с Толей к единодушному мнению.



– Итак. Какие планы на сегодня.
– Надо пройти под всем массивом и сделать рекогносцировку. Ну и пролезть что-то не сложное, пощупать рельеф.
Я еще в Питере изучила весь гайд, который мне подарил прошлой зимой Шур Нихнейм, гид из Трумсе.
Поэтому Олег с Никитой в свою очередь приступают к его изучению.



– Вот простой маршрут из того, что нам советовал Томас. Мы его пролезем в ботинках.
Заглядываю через плечо.
Varrussen на Баген (5-).

Толя отправляется теренкурить, а мы изучив и просмотрев все окружающие стены и массивы, прикинув, где какие варианты для новичков, третьеразрядников и так далее, наконец, к двум часам дня подходим под Баген.



Мозг по инерции сигнализирует, что выходить в 2 часа дня на пятерочный маршрут нельзя, но наконец, осознает, что какая разница, когда выходить, если тут все время день.
– Главное успеть засветло спуститься, – произносит Олег, – эта шутка станет девизом наших сборов.

Сам маршрут. В общем пятерка она и в Норвегии пятерка. За исключением того, что тут чистейший гранит.



Хотя я лично не фанат гранита. После песчаника в Вади Раме, где даже руки можно было ставить на слэбах на трении, тут на граните поначалу ботинки с непривычки или, скорее, с «отвычки» скользили, как у медведя на льду в Шапито.
Да и погода испортилась, периодически начинал накрапывать дождик и прямо в воздухе ощущалась концентрация влаги с океана. Что тоже не улучшало трения и добавляло свои прелести.
Зато на этом граните все крепкое, как гранит :)
Приятно лезть и осознавать, что ничего неожиданно не отвалится.
В общем красивый, вполне логичный маршрут.



И полностью оправдывает свое описание в гайде: что-то там про фантастическое щелевое лазанье. Лезется техникой заклинивания носка ботинка. Как я не люблю это делать – что-то куда-то заклинивать и засовывать.




Никита, как обычно, в итоге начал лидировать, чтобы фотографировать не задницы снизу, а лица сверху.
– Ну и как мне вас снимать, когда вы все время смотрите под ноги? А потом мне говорят, что мы, мол, в журнал не возьмем фото, где каска вместо лица.



– А ты командуй: остановись, посмотри наверх, ножку туда, ручку сюда, – подкалываю я, шутя изображая фотосессию.
– Профессиональные фотографы так и снимают. Я смотрел на Рок-шоу на Ворголе, как буржуи работали и снимали Галлямову: Аня посмотри сюда, руку туда, приспустись и пролезь еще раз.



– Ну, у нас время есть, можно сколько угодно дублей делать. Главное спуститься засветло, – отпускаю нашу любимую шутку.
Но все же дубль два и дубль три мы делать не стали, как и искать разные точки съемки, откуда наиболее выигрышно смотрелась бы стена.
Так как цель в этот раз была не фото-арт, а разведка маршрутов. Поэтому весь фото-арт оставили на будущее, а пока поторопились спуститься «засветло».




– На Кавказе мы бы сейчас с фонарями дюльферяли и искали бы эти станции, – констатировал Олег, когда мы в 11 вечера катились, как по лифту, дюльферами вниз по отличным станциям, параллельно созваниваясь с Леной Хенриксен и продолжая решать вопросы проживания, договоров с администрацией и владельцами земли на размещение в палатках большого количества народа и т.д.
Такое получилось функционерство по-норвежски. У нас деловые переговоры проходят в бане, а там прямо на дюльферах. Вот она прелесть отличной мобильной связи на маршрутах.

Чтобы не создавалось ложное представление, уточню, что пробитые станции на болтах с цепями только на Багене и на спусковом маршруте с Zapffetoppen. Все остальные спуски альпинистские – кривые и по огородам и кулуарам.

Внизу на снежнике, рядом с оставленными нами снегоступами, Толя поставил для нас два термоса с чаем. Приятно порадовало.
На хижину возвращаемся все же «засветло» к 12 ночи.



И снова, пока топим печь, сушимся и варим грибы, спать уже ложимся в третьем часу. Сразу заводим будильник на 9 утра. Скоро так совсем заблудимся во времени – где день, а где ночь.
Баген, куда мы сходили, находится в самой правой части массива.
Мы же планируем теперь посмотреть на левую часть.
И решаем подняться по Zapfeeregga, спусковому маршруту с Zapffetoppen, с лазаньем 3-4 кат. В общем что-то типа нашей тройки Б там.



Погода окончательно стала дрянь. Правда настоящей дрянью она стала на следующий день, но мы об этом тогда еще не знали.
Наверх успели пролезть почти «посуху», а вот на спуске накрыл шторм.

Видимо троли решили, что мы сони, и задумали нас проучить.
– Что ты им там подсыпала на вершине, раз они так рассердились? – подкалывает меня Никита, когда нас чуть не сдувает со станции порывами ветра.
– Орешки, которые мы сами ели.
– Видимо, не понравились им твои орешки.
– Ну конечно, потому что они выпивку любят. А у нас коньяк весь в дьюти фри отобрали.



О, это целая эпопея была в аэропорту Осло, как мы пытались купить в дьюти фри коньяк и оказались не в той зоне и чудом успели на самолет, бегом, возглавляемые заботливой норвежской служащей, перескакивая через все зоны, перемахивая через турникеты и на ходу раздеваясь для досмотра, стаскивая с себя ремни, и прочие детали туалета. Как-нибудь расскажу потом в августе в Норвегии за чашечкой чая. Ведь коньяк опять отнимут.

На следующий день, оставив Толю за смотрителя хижины, отправляемся вниз, чтобы пройти по дороге вдоль фьорда и подняться под скалолазный массив Grotfjordklumpan с пробитыми дорожками, потенциальное место скальных занятий и предполагаемое предварительно место для базового лагеря.



Но там оказались места всего под несколько палаток. И глобальная проблема, что как только зарядит дождь, все превращается в болото. Это мы и испытали на себе, вернее на своих ботинках. И хорошо, что во время разведки, а не в августе. С базовым лагерем, вернее с его отсутствием, стало понятно. Маршруты в такую погоду лезть смотреть все равно не получится, хоть Никита и взял скальники. Поэтому возвращаемся назад.

[DELET]








И последняя задача у нас оставалась, кроме изучения маршрутов и районов – это протестировать новую редфоксовскую палатку Solo Gore-Tex.




Тем более, что как опять же написали в комментах, если не переночуешь в палатке выше 3000 метров, то считай, что в горах и не был.



Правда до 3000 мы не дотянули. Высота Холендерена всего каких-то 1000 метров. Поэтому можно сказать, что мы в горах и не были. А так, где-то просто между фьердов погуляли.






Фото Никиты Скороходова, Олега Афанасьева, Анатолия Ортина