РАЙСКИЙ ОСТРОВ (окончание)

Все фото - автора, кроме тех, над которыми указано авторство других людей.

Рай. День третий. Сектор «Одиссей» (Odyssey)

День третий должен был стать у нас днём отдыха, поскольку невозможно же лазать пять дней подряд, и на какой же день назначать подобный отдых, как не на третий из пяти, особенно если второй был вполне рабочим - более десяти часов, считая с подходом и отходом.
Но день третий начался у нас с очень показательной утренней пьески.

Жадность
(короткая пьеса в одном бездействии)

Место бездействия: остов Калимнос, отель Филоксения, балкон.

Бездействующие лица:
Александр Лурье - скалолаз-любитель
Валентина Лурье - скалолазка-любительница
Ольга Резник - скалолазка-любительница
Ян Рыбак - скалолаз-любитель
Голос из-за кулис - скалолазка-любительница

Декорации: недвижимая гладь моря во всю стену, на фоне моря - вырезанный из картона остров Телендос.
Приписки рукой постановщика:
осветителю: не раннее утреннее освещение, софиты - из левого верхнего угла
декоратору: средства экономить, использовать декорацию к драме "Восхождение на Маттерхорн", перевернув обратной стороной и раскрасив в цвета средиземноморья. Зритель - дурак, - проглотит...

Бездействие первое

На просторном балконе восседают за завтраком Александр Лурье, его жена Валентина и приятельствующая с ними молодая девица Ольга Резник.
На соседний балкон выходит ещё слегка заспанный Ян Рыбак - худощавый мужчина в самом конце средних лет, стриженный под ноль, хоть и не абсолютный. Теребит подбородок и с улыбкой откровенной приязни оглядывает декорацию Телендоса - как недавно узнанного с хорошей стороны ранее незнакомого человека.
Экономно сохраняя на лице выражение приязни, оборачивается к завтракающим и обращает к ним короткое приветствие, затем, подходит к разделяющей балконы непритязательной ограде, осторожно (папье-маше!..) опирается на неё обеими руками.
Ян Рыбак: Я не чувствую себя уставшим после Телендоса... Мы собирались сегодня отдыхать, но, мне кажется, это даже будет полезно - немного полазать для поддержания тонуса... Ну и... - помявшись - жалко ведь, - день пропадает...
Александр: Мы тоже решили немного полазать сегодня, чтобы день не пропал даром.
Ольга: Жалко день!
Валентина: Жалко день!
Все вместе: ЖАЛКО ДЕНЬ!
Ян Рыбак: А где?
Александр: В Архи, - там много хороших маршрутов, а "песни" Аргинонты оставим на завтра.
Ян Рыбак: Но зачем же ехать так далеко, для того чтобы немного полазать? Давайте сходим в тот же Одиссей, например, а завтра уже уедем на целый день в Архи или в Аргинонту.
Александр: Мы едем на своём тустусе (ивритское жаргонное слово, соответствуещее жаргонному слову "скутер") - десять минут туда - десять сюда... А в Одиссее мы были - Ольга уже лазила, а нам с Валей там не понравилось.
Обе девушки утвердительно кивают головами.
Ян Рыбак: А мы, я думаю, не будем снимать скутер и переться чёрти-куда ради пары простеньких маршрутов. Сходим в Одиссей, а завтра, в главный лазательный день, махнем все вместе на песни Аргинонты...
В раздумье, затуманенный сиюминутным сомнением, оборачивается к кулисам и произносит: А может, всё-таки, сегодня отдыхать?
Женский голос из-за кулис, - с лёгкой ноткой укора и даже раздражения: ЖАЛКО ДЕНЬ!

Конец бездействия. Занавес.

Всё, в итоге, получилось бестолково и нерационально с точки зрения меня, логика и стратега: унеслись на тустусе в далёкий Архи непоседливые Лурье, за ними - неторопливым Санчо Пансо на велосипеде ускакала Ольга, а Олежка Блиндер, присоединившись третьим к Олегу Маргулису и Даниле, отправился и вовсе в какой-то отдалённейший сектор - на другой конец острова, и, забегая вперёд, - "наотдыхался" там до потери пульса...
Мы же с Еленой, знакомою уже тропой отправились в "Одиссей", который хоть и не изобилует "песенными" маршрутами моего любимого диапазона категорий, но имеет, всё же, что предложить, да и, опять же, - ДЕНЬ ОТДЫХА!
- Мы не будем напрягаться сегодня... Пролезем немного пятёрок для разминки - кровь разогнать - и пойдём в Гран Гротту, смотреть, как монстры "восьмёрки" мочат...
- Ага.
- Ну, может, одну только "шестёрочку" попробую, - там есть одна такая с тремя звёздочками - я присмотрел...
- Ага.

Приходим, осматриваемся. Разминка на "пятёрочках" - одна, другая...
Кричу со станции, благо маршрут не длинный:
- А эта «пять си плюс» уже пожестче, чем в "школе"... Но нормальная вполне, и чего они "охали"?.. Повесить тебе верхнюю, или как человек полезешь?.. Понятно...
Оставляю верхнюю, собираю раннеры.

- О, как раз моя шестёрка освободилась, - третий день, а я ещё толком не пробовал местных шестёрок. Олежка с Ольгой как раз про неё говорили, нет?
- Они говорили, что она "без дураков"...
- Ну да, - не "школа" же, тем и интересно... смотри, какой маршрут: нависание, кармашки, там, наверное, ключ, где влево уходит... Называется... Какая-то "полирезина"... - "Poly Retsina No Good", почему "ноу гуд", если три звезды?...
Привязываюсь, надеваю тапки, лезу. Хорошее лазание, хорошая скала, честная "шестёрка а"...
- Ура - счёт открыт, - первая калимносская шестёрка!.. Хотя, нет, - вчера уже были... Напрягся там в одном месте, но так ничего - нормальненько...
- Молодец! - сияя и лучась одобрением - ну что, идём?..
- Да, конечно... А ты на топе не полезешь? Ну да, - наверно не стоит, завтра налазимся... Смотри там вон интересный маршрут чуть левее, выглядит посуровее, чем полирезина, сейчас, только в гайд гляну, - интересно же... Какое-то индусское название: Haryvdi, 6а+, две звезды... Пожалуй, я полезу, мы же сюда уже не вернёмся... Не смотри на меня так...
Привязываюсь, надеваю тапки, лезу. Нарягаюсь уже по полной, перед выходом на полку почти сдаюсь и готовлюсь к позорному завису, но в последний миг разгадываю ребус...
- Молодец! Ну что, удовлетворён?
- Жёстко... И, знаешь, вот сейчас я таки почувствовал, что устал - вчерашний день почувствовал...
- Что ты говоришь?..
- Ага... Но жалко же день было, а теперь и ощущение приятное - два онсайтика в багаже, теперь - в Гран Гротту со спокойной совестью...

"Гран Гротта" - местная калимносская достопримечательность, культовое место, абсолютно необходимое к посещению, и посещаемое абсолютно всеми, хотя в плане лазания, если вы не лазаете "семёрки", вам там практически нечего делать. К двум-трём "шестёркам", проведенным по стене справа от пещеры, обычно выстраивается длинная очередь...
Под потолком, распластанные на сталактитах, заклиненные между сталактитами, нанизанные на сталактиты развешаны "монстры" скалолазания всех степеней "моструозности", а сами сталактиты, выстреливающие под всевозможными углами, выпадающие и ниспадающие с готических аркбутанов и контрфорсов, выглядят тоже вполне монструозно - химеры Нотр Дама!..
С высокого свода, слюною с клыков химер капает водица, но для решительной полноты готической картины недостаёт летучих мышей - перепончатокрылая фауна распугана скалолазающей...



Ура, завтра ГЛАВНЫЙ ДЕНЬ! - день райского лазания, день сладостных симфоний Аргинонты!.. день "песен" - я уже слышу, как они звучат во мне голосами сирен!..

Вечером, вся безлошадная часть тусовки - Ольга, Олег и мы с Леной - отправляется снимать скутеры, по-нашему - "тУстусы", - шумные мотоциклетки, на вождение которых не требуется лицензии, по непонятной мне, честно говоря, причине.
Но - не тут-то было... Спрос на скутеры в разы превышает предложение, несмотря на то что сейчас ещё даже не пик сезона... Обходим все закутки в Масури, добираемся до Миртиса - всё тщетно. Наконец, на обратном пути, напротив "Гнезда Клаймеров" вырываем у хозяина прокатного пункта неуверенное обещание на завтра. Если вернут клиенты...
- Ты водил, когда-нибудь скутер? - спрашивает меня хозяин, глядя пристально, оценивающе, словно вождение скутера оставляет на человеке некую неизгладимую печать...
- Да... то есть - нет, я имею в виду - не совсем водил, то есть - не совсем скутер...
Велосипед ты водил... не умеешь врать - не берись...
- Ладно, завтра посмотрим... - произносит хозяин, выглядя человеком, мною никоим образом не убеждённым...
А если и не водил? Всем дают - и не водившим тоже, и Саше дали, хотя он и не водил - ехал пьяненько довольно, - я видел... И если в первый раз не дадут, то откуда же он, этот "первый раз", возьмётся...

Вечерняя беседа:
- Ты знаешь, здесь недалеко, я имею в виду - в Эгейском море, есть остров Лесбос…
- Да-а?.. - с протяжной ленцой, не отрываясь от чтива…
- Ты знаешь, чем он известен?
- Там живут лесбиянки… - всё так же не отрываясь.
- Между прочим, и море называется «э-гейское» - разве это не удивительно?..
- И что это значит, по-твоему? – взгляд поверх очков, очки – поверх приспущенной по такому случаю книги.
- Да нет, так просто… Эти греки были известные шалуны и либералы по этой части.
- Угу… - со вздохом приподнимая книжку и опуская взгляд, затем, что-то видимо осознав и отложив книжку в сторону:
- Так там живут лесбиянки или нет?..
- Там жила одна греческая поэтесса, - Сапфо, - давно, до нашей эры ещё, так вот она была неравнодушна к женскому полу, - оттуда всё и пошло… У неё лирика на эту тему была – всё, как положено. А ещё там жил поэт… как имя-то... что-то среднее между Алкаш и Шалфей – не помню, так он в неё влюблён был страстно, стихи ей посвящал, представляешь?.. Кстати, «истина в вине» - это он сказал, - все треплют, кому не лень, а вот спроси, кто автор… Имени такого не слышали… Опять же, эта Сапфо – точно ведь стихами прославиться надеялась, а прославилась совсем по другой части, или взять к примеру…
- А она?..
- Что она?..
- Она его любила?
- Кого?
- Шалфея!..
- Толком никто не знает, - по одним данным что-то у них было, по другим – одно лишь оплодотворение строкой и мыслью – взаимное, кстати…
- Она же лесбиянка была, - бедный мужик…
- Ну, у него тоже там какой-то юноша златокудрый в музах подвизался, а она, возможно, «би» была – они же ни в чём себе не отказывали, эти ахейцы…
- Хм… О-о-кей… И в чём же мораль сей басни?
- Господи, Лен, ну какая ж тут может быть мораль! Я же говорю: остров - лесбийский, море - гейское… - одна сплошная аморалка…

Рай. День четвёртый. Песни «Аргинонты» (Arginonta)

Утром, завершив, как обычно, свой греческий завтрак мёдом додеканских пчёл и собрав в рюкзак всё необходимое для целого дня лазания, отправились в прокатный пункт.
Ворота гаража - нараспашку, хозяина не видать: бери - не хочу... Характерная черта калимносских жителей, не пуганых воровством. Заповедник...
Хозяина находим в его офисе по соседству.
- Хай, гуд морнинг, хау ар ю, есть скутеры?..
Утвердительно кивает головой и выкатывает на свет божий чёрный приземистый механизм, похожий на жирную личинку мотоцикла...
Где у него что?.. Газ, вроде, в рукоятке, но на что давить, и где же тормоз... Искать, искать...
- Так ты водил когда-то скутер или что-то подобное? Something like that?
- Нет, но много ездил на велосипеде... - а где же у него переключение передач... мотоцикл... у мотоцикла есть передачи?.. тормоз на руле - это точно... - я разберусь с этой штукой, можешь не сомневаться, - делаю умное и решительное лицо, - но мне, конечно, нужны кое-какие разъяснения... - неужели, не сдаст?..
С сомнением, но и с некой крепнущей решимостью качает головой:
- Я не могу дать тебе скутер, май френд, - если ты никогда не водил скутер, эта штука убьёт тебя... - он пытается укатить механизм обратно в гараж, но я уже положил обе руки на руль:
- Подожди, многие берут здесь скутеры в первый раз, дай мне хотя бы попробовать, покажи мне, что к чему.
Глянув на меня оценивающе и снова с сомнением покачав головой - мерзавец!.. - он осторожно убрал мои руки с руля.
- Ок-кей. Смотри: вот это газ - он покрутил рукоятку, личинка рыкнула - блин, как сам не догадался!.. точно же - у отца был мотороллер... с коляской... - а вот это тормоз, вот так добавишь газ, легонечко, но - не отпуская тормоз. Не отпуская тормоз!.. - он подчеркнул и поднял вверх указательный палец, - ты понял?..
- Да, понял, дай мне попробовать...
Делать всё спокойно, вторая попытка вряд ли полагается...
Поворачиваю рукоять газа - кажется, лишь чуть, - на считанный миллиметр - только проверить, правда ли, что... Личинка, взревев, делает прыжок из моих рук - взвивается, как чёрный жук рогатый, - грек грудью останавливает взбесившееся устройство - бунт машин! апокалипсис..., - решительно его от меня отдаляет...
- Сорри, май френд, я не могу сдать тебе скутер...
Я же... мне же... не может быть... и как же... позорище - не доверили мотороллер... а как же другие?..
Стою красный и растерянный... И как же песни Аргинонты?..
- Давай возьмём у него велосипеды - это, между прочим, гораздо спортивнее...

Велоаргонавтами пересекаем пространства, стремясь к далёкой Аргинонте, - синеет утренний Понт, седовласый Нептун гонит стада своих барашков на утренние пастбища, балует проказник Эол, треплет парус велоаргонавта - его спину, сбивает с проторенного курса, но и веселит и освежает, и проникает игриво под хитон, мол, где же твоё, аргонавт, руно, некогда золотое... Ноют икры аргонавта, пот струится из-под боевого, рубцами покрытого, шлема и вёсла его - мослы его, устало скрипят в уключинах, - ну где же ты, наконец, желанная Колхида?!..

Разогнавшись на последнем спуске, влетаем в Аргинонту, - тихий утренний посёлок, спрашиваем у дежурного патриарха дорогу, в нужном месте поворачиваем направо, через триста метров после поворота видим притороченные к дорожному ограждению скутеры ещё более ранних, чем мы птах - если бы не они, непременно проскочили бы!..

От дороги вверх по не слишком крутому склону тянется верёвка с узлами, что выглядит довольно иронично, если учесть, что ведёт она к лазательному сектору и, соответственно, адресована скалолазам...
- Посмотри, у нас тут "фиксед роуп"! Капсюльный стиль - низ провешен перилами, а выше уже в альпийском...
Ну вот и она, долгожданная Аргинонта, - страна райских маршрутов, каждый второй из которых - Песнь Песней!
Начинаем, как обычно, с пятёрок - молочу их одну за другой, дрожа от нетерпения и горячечным взором юноши, предвкушающего брачную ночь, то и дело ускользая к вожделенной "песне" - к прекрасной тридцатиметровой красавице шестой эй категории с игривым именем "Порнокини" (Pornokini). Ну вот, - ещё только Лену осталось прокатить по акульей тёрке "Шарк Байта" (пять си плюс, ничем абсолютно не примечательный - прямиком в мусорную корзину памяти), и - на «Порнокини»! Зрители, запасайтесь попкорном, - я иду!..

Отрываюсь от земли плавно и решительно, вверх продвигаюсь, с каждым новым перехватом переполняясь радостным изумлением, - так не бывает! Что за чудное лазание, – гениальное! По карманам и кармашкам, по разным дырочкам, по видимым издалека и по тайным, но становящимся так вовремя явными покетам, - словно именно под меня всё было задумано и спроектировано, - под любящего длинные перехваты, деликатное нависание и хорошие кармашки, - под убеждённого скалолаза - карманника…
И пробито-то как, - вот она, та самая божественная мудрость! – не редко, но и без оскорбительной назойливости, и там только, где действительно необходимо, а там, где необходимо, - там всегда и есть… И - что уже удивительно!.. - карманы, хоть и природные образования, но и они словно специально божественно благосклонной рукой на маршруте расставлены: только-только успеет мелькнуть тревожное «а где ж?..», как тут же и ласковый ответ готов: «а вот!..»
Тридцать метров – как одна безудержная песня, – на одном дыхании, и с улыбкой на устах. С улыбкой же на устах спускаюсь на грешную землю, - не утирая пот, ибо не запарился даже… Вот оно, наслаждение! - мышцы сладостно млеют и в душе райские птицы заливаются... Выхватываю гайд, - «шесть а плюс»?.. нет – не тупить на взлёте, не прерывать парение, - чувствую уже, как свершается великая метаморфоза, прорезаются за спиною икаровы крылья и обязуют к высокому полёту… Кто там следующий?.. “Wild sex”, 6b – ПЕСНЯ!

- Идём туда, - на «дикий секс» - это будет так логично после «порнокини»!.. Нет, - «разнузданный секс»!.. - не «дикий», а «разнузданный»!.. - вот это будет прекрасный перевод!.. - ты чувствуешь разницу?!..
- Что-то ты разошелся…
- Я в ударе, не смотри на меня скептически, это мешает... А, черт, заняли, пока мы трендели… ладно, вот ещё одна песня – «Борхок», тоже шесть би, хотя «секс» после «порнокини» было бы куда стильнее…

Отрываюсь от земли слегка настороженно, но с каждым следующим перехватом всё более переполняюсь уверенностью и радостной благодарностью, - всё, абсолютно всё, как прежде, но более серьёзно, более по-взрослому – расстояния побольше, нависания пожестче, кармашки помельче, но всё также точно под меня спроектировано, и сам я, наконец, на четвёртый день лазания чувствую, что достиг своего пика – всё получается у меня, и доступно мне - абсолютно всё!
Спускаюсь на землю, пот отирая, но в полнейшей уже эйфории – за спиною оба крыла не токмо вымахали окончательно, но и немедленного полёта требуют, и торчат приподнято…
Озираюсь, примечаю Олега Маргулиса, только сейчас с семёрки – о, моя давняя, недостижимая мечта!.. - спустившего, и лечу к нему, стараясь попутных иностранных скалолазов крыльями в пропасть не посбрасывать…
- Что это ты пролез?
- “No sleep” – отвечает Олег, сияя, как жаркое солнце Аргинонты. – Семёрочка!..
Вот оно!.. И верёвка ещё не сдёрнута, - всё один к одному, и во всём чувствуется божественная длань провидения: замявшиеся перышки за спиной расправляет да в спину подталкивает, мол, смелее дерзай, твой день настал, - всё твоё сегодня!..
- Онсайтом пролез, или завис, всё-таки? – спрашиваю заинтересовано, личный интерес проявляя и очевидную пристрастность.
- Онсайтом, конечно, - отвечает, сияя всё так же, - и малейшей тенью не легло моё сомнение на него, на ясно солнышко…
- Лёгкий маршрут, наверное, - песенный? – спрашиваю с затаённой надеждой, - не преуменьшить желая чужое достижение, но сделать возможным своё собственное…
- Рабочая такая семёрка, без дураков, - отвечает с достоинством, лишь чуть умерив сияние лица своего.
«Рабочая», черт побери… но, онсайтом ведь, так неужто я с верхней-то… ну хоть с десятой-то попытки…и лазание моё любимое, карманное, и перехваты, вроде, очевидные…
- Что, прямо-таки напрягающая, или всё-таки, - ничего так?..
- Для «семь эй плюс» – ничего так, нормальная, и ключ у неё в самом начале – возле третьего раннера, а дальше уже проще.
«Плюс…» - тоска лизнула душу шершавым язычком, дрогнули и опали крылья, но почти сразу же вновь воспряли и налились силой: вот и Лурье давеча уверяли, что всё в голове нашей, и если в голове всё правильно обустроено, то и семёрки, и восьмёрки доступны нормальному человеку, а в голове у меня сейчас светло, как никогда прежде не бывало – ясность пронзительная и готовность к подвигу и к полёту…
И звенело в зените высокое солнце Аргинонты, и манило, и в полёт зазывало…
- Дашь попробовать?..
- О чём речь!.. – и приглашает меня Олег широким жестом, и сияет его улыбка пуще прежнего. А вот и Елена уже подоспела…
- Пострахуй меня, я полезу эту семёрку! – о, как сладостно сделалось на языке, - медовым облачком выдыхаю ещё раз: - на семёрку я полезу!..
Изучаю маршрут пытливым глазом, расправляю грудь, распахиваю крылья, и с прочным хватом правой руки за каменный фестон, возношусь – ЛЕЗУ!
О-о-о… куда же ногу… - носком… нет пяткой… нет носком… в упор… нет пяткой… ща-а-с… взял!.. соско… снова взял!.. черт – выпал… зафикс… снова выпал!.. д-д-давай!.. есть-ть-ть-ть… ещё чу… эх!!! – ТРАХ…
Удар о землю, крылья – в хлам, мечты – вдрызг, оплавленной бесформенной массой лежу в пыли, на растресканной от жара земле, губами растресканными шепча проклятия, и кружатся безмолвно и насмешливо опалённые перья…
Огромных два глаза испуганных склонились: «ты в порядке?»
- Блин, Лена, кто же так страхует – так и убить не долго!.. - слышу самого себя со стороны и замолкаю...
- Верёвка растянулась…
- Так присесть же надо было!..
Раньше объяснять надо было… так – локоть, бедро, задница, - уй… блин… - сел, веду счёт убыткам…
- Страхуй, я снова полезу… - уже без крыльев…
- А может?..
- Страхуй, говорю… - куда не донесли крылья любви, донесут ли крылья злости…
Делаю попытку за попыткой, безудержно разбазаривая остатки сил, пик формы, надежду на иные, ещё не пробованные «песни», - всё тщетно!
На последнем издыхании, подтягиваемый уже двумя страхующими, снимаю ключевой раннер, и опускают они меня бережно, как стрела крана опускает ценный, но не пригодившийся в строительстве груз…
- Что будем делать? Ты…
- Я должен отдохнуть…
Бреду, палимый солнцем, испепелённый, в поисках тени заползаю в какую-то щель – ну и денёк жаркий, - ни дуновения… Ноет локоть, побаливает бедро, саднит душа, но пуще прочего язвят и мучают меня фантомные боли – о крылья мои, крылья!..



Вечерняя беседа:
Загнанной лошадью добредаю до постели и падаю навзничь, – крестом распахнув руки, серым лицом зарываясь в подушку…
- Пристрели меня…
- Нет сил. Выпей яду…
Спустя минуту:
- Если бы я не полез этот идиотский «ноу слип», я бы не завис потом на «космосе»…
- Тебя же никто не заставлял…
- Да, но если бы я пролез «ноу слип»…

Рай. День пятый. Сектор «Гран Гротта» (Grande Grotta)

Прохладное утро – последнее из утр, подаренных нам Калимносом.
Стою на балконе с чашкой кофе, повожу плечами, морщась от боли в тех места, где вчера ещё были крылья, пытаюсь сфокусировать глаза на Телендосе…
Отхлёбываю живительный глоток. Всё, – с лазанием покончено, - прогуляемся в Гран Гроту, пофотографируем её в утреннем освещении, поглядим на лазающих монстров, и – прощай, прекрасный остров…
- У меня после вчерашнего глаза не фокусируются… Не будем сегодня лазить, - пофотографируем грот и всё…
- А зачем ты упаковал в рюкзак верёвку и всё остальное?
- Так, - на всякий случай, может, пролезем пятёрочку на прощание – там есть две пятёрки в пещере, - кто бы мог подумать, а?..
- А-а… - с убийственно холодной иронией не пившего утренний кофе человека.
- Нет, правда, - можно будет потом сказать, что лазали в Гран Гротте…

В Гран Гротте сумрачно, гуляет резкий холодный ветер. Какой-то минотавр мочит спозаранку 7в, а посиневшая от холода Ариадна в полартеке выдаёт нить.
- Ну, где тут эта пятёрка - хоть согреемся.
Пролезаю пятёрку, спускаюсь и даю свои рекомендации: обязательно полезай, более идиотского маршрута я в жизни не видел - нечто уникальное, да к тому же всё время на голову капает!..
Пролезает, спускается, соглашается со мной абсолютно во всём...
- Ну что, теперь ещё можно пролезть "Happy Girlfriend" - как раз для тебя, нет?..
- А сколько он там?
- Пять си плюс, а больше здесь ничего такого нет … посмотри возле "Илии" уже очередь выстроилась...
- А ты пролезешь? Ты же плакал, что у тебя всё болит...
- Не, ну пять си плюс я и мёртвый пролезу...
Лезу "гёрлфренд", - прикольненько, - неплохой маршрутец с потешным ключевым местом, где из стены торчит сталактит, который хочется оседлать, но не тут-то было, и, вообще, - всего много, а взяться не за что...
- Думаешь, он помогает?.. От этого Пинокио, - как от козла молока... - кричу со станции, - нижнюю я тебе даже не предлагаю...
Ну вот, - обе пятёрки оприходованы, а тут уже и Лурье с Ольгой подоспели и заняли очередь на "Илию" (Monahiki Elia, 6а+).
- Что ты всё время туда смотришь?.. Ты же говорил, что не собираешься...
- Да так, просто интересно - красивейший маршрут, но мышцы все болят, тело - чугунное, - я на гёрлфренд сразу почувствовал... Хотя, если бы не очередь... Пойду, спрошу у Саши, что к чему.
Возвращаюсь ободрённый:
- Ты знаешь, тот парень сейчас слезет, и они начинают. Короче... это... м-м... я занял за ними очередь... нет, правда, - там такие туфы!.. Это же слава Калимноса, все эти туфы и сталактиты, а я ни разу по ним не лазил... Ясно, что онсайта не будет - и сил нет, и лазание совсем непривычное, ну и хрен с ним - просто интересно же...
- Так, может, пусть они тебе верхнюю оставят?.. Не кричи на меня!..

Ну, вот и моя очередь.
- Как маршрут?
- Вполне взрослый такой, - к этим туфам нужно привыкнуть. Видишь, там сталактит толстый торчит - в верхней трети?
- Ну?
- На него можно сесть и отдохнуть, а выше можно ещё распереться, как в камине...
- Ага, если долезу...

Начинаю лезть, - на каждой руке по гире, то же и на каждой ноге... Два "же" и оба против меня - день повышенной гравитации... Ещё и до третьего болта не долез, а уже потерял зацепу и чудом не слетел - в простейшем месте, - что-то дальше будет?.. А вот и туфики пошли... как берёмся?.. вот так... шероховатенький, держит, а для ног - не очень... собраться и думать, - всё делать спокойно и вдумчиво... Вползаю в очередной желоб между туфами, лезу медленно, как столетний ящер, отдыхая при малейшей возможности, продвигаюсь старым конём, борозды - между туфами - не портящим, - метр за метром... Но руки... - тяжелеют предательницы и свинцом наливаются, и ящер уже на самой грани вымирания себя чувствует... Щас вымру...
- Садись на него! - доходит до сознания не сразу, - давно ли они орут, и о чём это?.. Неужели!.. Вползаю на сталактит, как тонущий вползает на спасительный буй, пытаюсь поудобнее устроиться, но неуклонно сползаю, и держаться неудобно - толком и не отдохнёшь... Грустный такой сталактит - нос повесил, день за днём его седлают, задницами своими полируют... Кое-как пристроился, огляделся, затеплилась надежда - уже рукой до станции... Нет, - толком не отдохнуть... А как там?.. Справа?.. Слева?.. Между?.. Хрен поймёшь эти туфы, и ни одного кармана на горизонте...
Нехотя отрываюсь от сталактита, чувствуя, что усталость никуда не делась, - руки совсем уже не держат, а тут как раз ключ, судя по всему, и самое что ни на есть туфовое лазание - то, к которому так стремился... Ну, вот и всё - ни на справа нет сил, ни на слева...
- Распирайся, как в камине!..
Так, что ли... ох, блин... а если... - всё, вымер...
- Возьми-и!..
Ну и хрен с ним. Зато, интересное лазание - туфы пощупал...
"Ты так их ногами обнимал, эти наросты, - и так, и эдак, - не технично было, но очень эротично..." - потом мне друзья радостные рассказывали...




фото Саши Лурье:

Изгнание...

Стою на палубе, - в затенённой от ветра нише, в компании одинокого печального пуделя, который - жертва видовой сегрегации... - ошивается тут не по своей воле, в отличие от меня... Не грусти, кудель!..
Смотрю на закат и на кипящую стрелу кильватерного следа, - сходящую на нет, растворяющуюся в мрачнеющем на глазах вечернем море, но всё ещё, из последних сил, указующую на дымчатый контур Калимноса, - уже исчезающий... Чернотень... Сколько древних остовов лежит под кормой, - проглоченных штормами, не дошедших до Трои или Афин, покинутых своими легкомысленными богами... - с наступлением ночи их присутствие становится очевиднее... Светящиеся лампады медуз и серебристая метель планктона - всё лучше, чем... о чём это я, и какого черта?.. "Морской разгул Медитеррании"... Ничто не забывается, что бы ни приходило на смену. Настоящее превращается в прошлое – это безвозвратно, но прошлое продолжает шарить своей неугомонной рукой в настоящем, и, того хуже, - пытается диктовать нам будущее. А впрочем, реальное ли, воображаемое ли, - всё лишь в беспомощной голове нашей… - в этом (хоть в этом, по крайней мере…) они равны, и надо лишь научить их мирному сосуществованию, да и самому с ними ужиться. Стоит ли о грустном?..
Ещё не скрылся за горизонтом райский остров, а меня уже тянет к нему вернуться - столь многое осталось не завершённым, так много не совершено: пролезть "Wild Country" на Телендосе, переписать набело "Космос" и "Илию", попробовать какую-нибудь "песенную" "шестёрку си", подложить динамитную шашку под "ноу слип"... Нормальные люди, заканчивая свой рассказ, непременно ставят точку, ритор, нередко, - вопросительный знак, патетик - восклицательный, но, на мой взгляд, это не слишком хорошая примета - ставить точку в конце рассказа, которому ты хотел бы нажить продолжение, и поэтому я лично закончу его запятой,