"Папаши" на Пти Дрю - новая глава в истории Шамони

Текст: Jean-Yves Fredericksen
Перевод: Игорь Ивашура

Осень 2006

"Алло, Blutch, это Martial."
"А... здорова старик."
"Слушай, у меня есть идея."
"Ой блин!"
"Я ужа давно на эту тему задумываюсь."
"Ой ой ой, я подозреваю о чём ты, настраиваюсь на худшее."
"Как тебе нравится идея восхождения на Пти Дрю?"
"Ни за что" Я обещал своей жене, что никогда туда больше не полезу..."

2 дня спустя

"Алло, Martial, это Blutch."
"Привет, толстячок"
"Короче, про Дрю, забились, ОК."

15 января мы провели на стене 2 дня, потом налетела симпатичненькая гроза согнала нас вновь в долину. Мы оставили заброску в верхней части кулуара Бонатти, газ, статическую верёвку, продукты. Попробовали спрятать всё не много в стороне от кулуара и надеялись, что камнепады не заденут наше добро. Прямо над нами вверх уходила очень рабочая трещина и довольно приемлемые полочки.



Две недели позже мы стоим снова у стены, мотивации полно, вот вот из ушей полезет. Наша вертикальная трещина заканчивается в какой то куче гравия, по которому совершенно не понятно как лезть. Martial дает этой верёвке название Le bac a sable (Песочница). Сорока пятью метрами выше нас ждет ещё одна красивая верёвка лазанья. После нескольких метров лазанья я упираюсь в большую нашлёпку заклинившуюся в камине. Здесь я оторвусь, это моё; распоры, вдавливание в трещину, пыхтение как паровоз. Имя третей верёвки даю уже я: Le presse Ail (Чеснокодавка).



Дальше полезлось попроще. Череда чистых трещин сменилась несколькими, стоящими один над другим внутренними углами, которые прерывались засыпанными обломком и гравием от прошедших обвалов полками, на которых можно было не много передохнуть. Выше нас ждали верёвки с весьма романтичными названиями: Moulin a legumes (Овощерезка) и La centrifugeuse (Центрифуга).



На подходе к третей ночевке Martial получил в подарок потрясающую йосемитскую трещину. Я обзавидовался от того, что ему выпало лезть её забойщиком. Качественный монолитный гранит просит Aliens, тем временем солнце всё ниже и ниже спускается к горизонту. Спустя час мы перед новой проблемой. На маленькой полке не понятно каким чудом удержалась гранитная нашлёпка величиной с холодильник, она упёрлась нижним концом в край этой самой полки и ис под неё при прикосновении начинается сыпаться песок. И ведь не облезть никак, со всех сторон монолитные скалы; придётся идти прям через эту полку. Martial берет ещё одну основную верёвку, ввязывается дополнительно в неё и, куда деваться, начинает лезть. Я пытаюсь сдалаться очень маленьким и ищу защиты под баулом. Нам не нужно напрягать свою фантазию поиском имени этой верёвке. По обоюдному согласию она была названа La guillotine.



На следующий мне показалось, что полоса удач закончилась: утром сломался наш пробойник. Я как раз пытался усилить станцию для вытягивания грузов. Кроме того трещина, которую мы высмотрели в бинокль штудируя маршрут оказалась банальным потёком длинной в 250 метров. Без пробойника всё будет грустно. Помню над третьим лагерем мы нарвались на монолитную стену. Посоветовавшись решаем заложить маятник на 20 метров вправо, посмотрим что из этого выйдет.

На следующий день нас ждал сюрприз, тридцать метров контрфорса "Бонатти" не последовали силе земного притяжения, а остались на руинах стены висеть. На всякий случай не лезем по нему, а траверсанув налево вниз продолжаем работать монолитную стену. Стена потрясающе красива, абсолютно вертикальна, над нами летают бабочки и поют птицы. Настоящий Bigwall как в Йосемитах.



На шестой день мы замечаем, что нас всё чаще и чаще фотографируют из пролетающих мимо вертолётов. Наши друзья машут нам из кабины руками и через пару часов, кто бы мог представить, к стене привозят наших жен, что бы наглядно показать, что их мужья действительно с удовольствием проводят свой отпуск. Мы рады этим рандеву, вообще прилёт вертолёта в повседневной шамонийской жизни не предвещает ничего хорошего.



Мы долезли до того места, где когда то находилось плечо "Контрфорса Бонатти". Дальше решаем лезть прямо вверх по тонкой трещине под лепестки. Не захотелось разменивать свой маршрут обширными траверсами по правую руку от скола, всё таки пролезли "новую стену", а до макушки всего две верёвки! До окончания приключения остается одна единственная ночёвка. Martial пытается возразить и гундосит что то о красном вине и устрицах вместо дополнительного бивака, но это для него нормально, он всегда гундосит. Закрепив все имеющиеся у нас в распоряжении верёвки дюльферяем к порталеджу, закреплённому в 150 метрах ниже.

На восьмой день на стене мы уже несколько подустали. Оставленный позади путь не вызывает бурных эмоций, теперь главное долезть до Мадонны и спуститься безаварийно в долину.



Как говорил Ганибал, я люблю когда всё проходит по плану. Именно так всё прошло на следующий день на остатке стены до вершины и спуску по классике на юг. Мы с Martial делили радости и судороги в мышцах, страх и облегчение на станциях, надежды. Но мы не озвучивали это, всё происходило как то органично, коммуникация происходила без озвучивания её акустическими инструментами. Наш маршрут "La Voie des Papas" мы посвятили нашим детям, ну и своим детским воспоминаниям (французская картина "Папаши", с Жераром Депардье и Пьером Ришаром, была в своё время мегаблокбастером). Славная получилась линия, можно сравнить с меню из крутого ресторана, четыре блюда, а десерт конечно в традиционном шамонийском ресторане Alibert Premier. Всё как в кино...

СХЕМА МАРШРУТА