Шхара по маршруту Томашека
Ещё в Киеве мы выбрали маршрут Томашека 5Б к.с. в качестве основной цели выезда. У нас не было конкретных планов насчёт Дых-Тау и Мижирги, поэтому ни одна из этих гор нас так и не пустила. Зато к Шхаре мы подкатили с самыми серьёзными намерениями. И всё получилось :).
Участники мероприятия — Егор, Миха, Александр(отец Михи). Такое вот полу-семейное восхождение :).
31-е июля, пожалуй, первый день нормальной погоды за последние три недели. За день до этого был густой туман, по Безенгийскому леднику шли по компасу и вышли на Австрийские ночевки уже затемно. Из-за этого выход на маршрут получился поздний.
Раз уже не получился ранний выход, то нужно оказаться на гребне раньше, чем начнут сыпаться камни на ледник. Посему быстро пересекаем ледовое поле и подходим под ледопад. Ледопад спокойно проходится одновременно — правая часть, ведущая к маршруту Томашека гораздо менее рваная, чем левая, которая ведёт к «Крабу» 5А. Со стороны ледопада северное ребро выглядит не так страшно, как с Австрийских ночевок, но мы прекрасно знаем, что от начала маршрута до вершины почти 2 км перепада, хотя технически сложных участков не много.
При наличии хорошей погоды сильные группы выходят на вершину за два дня. Мы тоже рассчитываем за два дня вылезти наверх, но еды и газа взяли на 5 дней. На всё воля Аллаха...
Через два часа после выхода из лагеря мы подошли к месту траверса на скальный гребень. Благо и полка имеется подходящая. Залог быстрого прохождения маршрута — одновременное движение. Сложных участков на ребре нет. Ну, почти нет :). Расклад такой — три человека и верёвка 60 м (вторая статика лежит в рюкзаке). Первому отдаём скальное железо и буры, у каждого в руке по тяпке, ну и кошки постоянно на ногах — маршрут микстовый.
Начинаем движение, входим в ритм, и понеслось. Ключевых участков, как я уже упоминал, почти нет. Есть короткие стеночки и вертикальные скальные желоба, залитые льдом, но сложность этих участков скорее психологическая — непонятно что монолитная скала, а что вмёрзший в лёд камень.
Лезли мы и лезли, пока не почувствовали, что батарейка садится. Решили подкрепиться. Подвесили на станцию джетбойл на чай, съели «колбасала» с сухарями. Времени накапало уже 16:00. Мы оценили своё местоположение на гребне и поняли, что прошли чуть больше участка R0-R1 по описанию в гайдбуке «Риск». Да уж, поздний выход сказывается... Нужно поторапливаться, иначе получим сидячую ночёвку. Благо сала поели, чаю попили, сил прибавилось, и можно дальше лезть.
Скорость мы снова набрали приличную, почти пролезли уже участок R1-R2, а обещанной полки под палатку всё нет. Возможно её засыпало. Вот что значит первыми в сезоне лезть по маршруту Томашека - не у кого спросить где нынче кабак на стене :). До нас пробовала группа траверсантов (чемпионат России в классе траверсов), но они сошли из-за непогоды. Погода-то только наладилась. Даже нет послеобеденного тумана и дождя — можно лезть до вечера, что редкость для Безенги.
Одновременно мы перестали лезть после первого срыва. Улетел Александр, будучи третьим в связке — то ли от усталости, то ли ещё от чего. Я в это время вторым лез по льду, тяпка у меня в момент срыва была забита, между нами был перегиб и две промежуточные точки. Так что никого не сдёрнуло, а я почувствовал только несильный рывок. С этого момента идём попеременно (наконец-то и статик из рюкзака достали).
Уже начинает темнеть, а никакой полки всё нет. Миха выходит под основание «снежного ножа», который находится в верхней части ребра. Это уже радует — если вылезти наверх «ножа», то там можно разрыть площадку. Остается не меньше 100 м, когда полностью темнеет. Миха разрывает снег до нормального льда, крутит бур и уходит наверх по снежному склону. Однако через 30 м снег уже такой глубокий, что до льда не докопаешься. Я вывязываюсь из верёвки и выпускаю Миху на все 60 метров. Склон не сложный, но темнота и усталость диктует наличие хоть какой-то страховки.
Миха просит привязать к динамику 50 м статика. В ответ я прошу спустить мне на карабине по верёвке ещё один бур (у меня их не было вовсе), что он и делает. Я делаю нормальную станцию из двух буров и после довязываю статик. Но это скорее самоуспокоение — все мы и так понимаем, что Михе сейчас срываться нельзя никак. Поэтому он работает аккуратно, не спеша, проверяя каждую ступень. 110 метров верёвки хватило как раз.
Миха выходит на верх «ножа», делает страховку на ледорубе и мы подходим наверх (110 метров отжумарить – то ещё удовольствие :)). Мда... Площадок нет, но снега много, он легко утаптывается. Только вот нужно что-то со страховкой придумать. Я достаю из широких штанин (а точнее из рюкзака) снежный якорь, и все радостно кричат «гражданин»! Станция на снежном якоре, зарытом по самое «не могу», и ледорубе, сделанная в 7 метрах выше от места площадки, вызывает вполне заслуженное доверие.
Пока я на вырытой кухне готовлю ужин, Миха с батей в процессе постановки палатки упускают дугу в пропасть. Это очень, очень нехорошо — теперь хрен нормально поспишь в полу-палатке. В отместку я упускаю в пропасть крышку от джетбойла Михи :). Ну тут мы сами виноваты: делали подвеску по методу Тима, а крышку привязать шнурочком к корпусу не догадались. Погода, как и следовало ожидать, испортилась – и так слишком долго была хорошей – повалил снег. Палатка стоит на честном слове и на одной дуге, но я все-таки заношу ужин в неё. Впрочем, все так уработались, что есть не в состоянии. Выпили весь суповой бульон, три раза пили чай, и только потом улеглись спать.
Про «спать» – отдельный разговор. Мало того, что мы утопали в конденсате, так ещё и дышать было нереально — несколько раз за ночь я вставал и приподнимал тент, чтобы поступал свежий воздух. Наутро я вспомнил слова из фильма Одинцова после какой-то холодной сидячей ночёвки: «Это была лучшая ночь в моей жизни. Будет ли ещё такая? Надеюсь, что нет».
Проснулись в 7:00, вышли в 10:00. Не так и поздно, если учесть, что легли где-то в два ночи и практически не спали. Да и сборы в условиях ограниченного пространства занимают порядочно времени. Скал осталось не так уже и много — видно ледовые сбросы, за которыми выход на снежный гребень. А оттуда по описанию два часа топать до вершины. За сегодня должны успеть.
В этот день больше будет «топталова», а не технической работы. Поэтому первым работать вызывается Александр — он работает гидом на Эльбрусе и в вопросе топтания ступеней более продвинутый, чем мы – молодёжь. 200 метров снежного склона сменяются троечными скалами, по которым через два часа мы выходим под ледовые сбросы. По описанию можно идти до самого гребня под сбросами или же вылезти наверх через серак на снежный склон. Александр выбрал второй путь из-за того, что под сераками скопилось много снега.
Только мы вылезли на снежный гребень, погода испортилась — снег, гроза, ледобуры трещат. Сваливаем с гребня ниже по склону, роем полку и выкидываем железо на верёвке ниже по склону. Далее укрываемся тентом и 4 часа пережидаем непогоду. Благо есть джетбойл и чай можно прямо на коленях делать.
Гроза прекратилась, снегопад поутих, но видимости нет. Впрочем, нам-то по гребню ишачить, а посему выходим. Поднимается ветер — это хорошо, может туман разгонит. После полутора часов блуждания в тумане мы наконец-то увидели, куда нам дальше идти. Склон резко пошёл вверх и мы слышим радостный крик Александра: «Вершина!». Это оказалось на самом деле вершинное плато, а до вершины ещё метров 20 по высоте :). Ветер неимоверный и очень холодно. Как назло у меня сели батарейки в фотоаппарате — пришлось жертвовать теплом, чтобы их заменить.
Связываем рюкзаки, чтобы их не сдуло ветром и идём на вершину налегке.
Вот мы и на вершине Шхара Главная. Чувства, переполняющие нас, трудно описать, но все мы едины в одном — такой горы у нас ещё не было. Фанские пятитысячники как-то легче даются из-за более устойчивой погоды. Даже зимний Эльбрус не оставил у меня таких впечатлений. Прелесть Шхары в том, что на неё нет простых маршрутов, а поэтому радость победы не омрачают толпы коммерческих «альпинистов». Всё это – субъективные ощущения перворазрядника, который выше Эльбруса не поднимался. Просьба обладателей малиновых штанов (КМС и выше) не чморить зазря :).
Обычно все крутые альпинистские фильмы и отчёты заканчиваются на вершине. Я считаю, что это неправильно, ибо спуск часто бывает интереснее восхождения. В нашем случае спуск по маршруту «краб» 5А к.с. заслуживает небольшого описания.
Время 19:00. Пора валить с вершины. Буквально за час мы спускаемся в мульду на седловине между Восточной и Главной Шхарой (альтиметр показывает 4800 м). Мысль ещё об одной ночи в «полу-палатке» не приводит нас в восторг и мы начинаем рыть пещеру. Меня то ли от горняшки, то ли от усталости, во время копания в «дыре» постоянно накрывают приступы клаустрофобии :). С пещерой управились часа за два. Зато потраченные усилия стоят того — мы провели теплую, комфортную ночь и отлично выспались. Проблема с вентиляцией тоже решилась крайне просто — мы докопались до внутренних ледовых трещин в гребне, которые прилично так сквозили. Посему вход мы просто завесили тентом от палатки и прикопали, чтобы не унесло.
Утром собираемся без особых промедлений и выходим на «краб». В этот день нам нужна хорошая видимость — с «краба» можно в двух местах уйти в другое ущелье. Первое место — это снежное поле сразу за Восточной Шхарой. Гребень достаточно сложный и очень красивый. Для нас дополнительная сложность в том, что у нас только один прямой длинный ледоруб и две тяпки, которые не очень-то хорошо забиваются в снег. Разве что в готовую дырку нормально входят. Поэтому первому даём ледоруб — пусть долбит :). Кроме того, верёвку постоянно стараемся забрасывать за снежные карнизы. Так и идём до самой Восточной Шхары, потом спускаемся на снежное поле. Как раз перед спуском на поле всё затянуло плотным туманом, но мы успели увидеть продолжение нужного нам гребня. Так что можно идти дальше.
На снежном поле я поменялся с Михой местами — теперь я первый. Дальнейшие три часа я топтал острый снежный гребень в тумане с видимостью метров 10. Крайне интересное занятие — рельеф в таком «молоке» абсолютно не чувствуется, значительного понижения гребня тоже не наблюдается. Каждые 30 метров стараюсь менять сторону гребня, чтобы один из нас троих всегда находился по другую сторону от остальных. Нам сказали позднее, что в этот день (2-е августа) вся Безенгийская стена была чистая, облако висело только над «крабом».
Ура, гребень расширяется. Очень вовремя – как раз повалил снег. Останавливаемся в мульде, накрываемся тентом, делаем чай и ждём, пока распогодится. Через пару часов снегопад стихает и видимость чуть улучшается. Вижу на гребне двух человек, шустро идущих по нашим следам. Это траверсанты нас догоняют (нам до этого сообщили по рации). Ставим чай, чтобы напоить внезапно появившихся братьев по разуму. Наконец первый спускается к нам:
- Привет, вы из Самары?
- Нет, из Киева. А вы откуда?
- Мы команда Тольятти. Я Мариев, а вон Волков идёт.
Волков, так Волков. Мы тогда не сообразили, что это тот самый Волков, который президент ФАР. Во-первых, горный вариант Волкова совсем не похож на тот, что мы видели в альплагере — тут загар, лицо в креме и очках. А во-вторых, у меня президент ФАР ассоциировался со всякими мероприятиями, документами и т.д. – кабинетный президент. А про то, что Волков является МСМК, ходит крутые маршруты и прыгает base с Розовым, я вообще не знал. Просто Андрей это не афиширует, а зря. «Цвет штанов» Мариева мы сразу распознали по нашивке “K2” на куртке :).
Ребята угостились чаем, потом после совместного изучения описания, мы продолжили движение. Главное теперь в тумане не пропустить спусковой кулуар (он же подъёмный на «краб»). Если пропустим, то жизнь наша станет интереснее :). Впрочем, по словам Мариева, кулуар весь обвешан спусковыми петлями.
Гребень теперь постоянно уходит вниз, что не может не радовать — до этого мы шли по гребню почти без всякой потери высоты. Склон становится круче, Александр разрывает снег и крутит бур. Внизу виден кулуар со скальными стенками по бокам, очень похожий на спусковой. Так оно и оказалось. У Андреев одна верёвка, у нас две. Мы предложили им со своей верёвкой присоединиться к нам, они согласились. Первые два дюльфера были по льду и я делал «самовыкрутки». Потом Мариев нашёл первую петлю на скалах и дальше спускались уже по петлям.
Наконец мы на ледопаде. Это, фактически, означает, что Волков и Мариев закончили траверс Безенгийской стены, ибо ледопад не является частью маршрута. Но поздравлять пока рано — нужно ещё найти выход из ледопада, а уже смеркается.
Нам необходимо выйти к началу маршрута Томашека и оттуда спуститься по своим следам. Однако не всё так просто. Мы прошлись по подушке в верхней части, а левая и правая часть разделены огромными трещинами. Мосты-то через них есть, но они раскисшие и сейчас по ним не пройти. Тут Андреям кто-то по рации подсказал, что есть проход под скалами «краба» в правой части ледопада. Мы пошли туда, пока не наткнулись на большой разлом, правда, есть мост, который выводит под самые скалы. А под ними метров на 60 вниз уходит равномерный снежный склон. Можно попробовать. Поскольку Миха и его батя ребята совсем не маленькие, то живцом придётся выступать мне — меня они легко удержат.
Александр забивает ледоруб метрах в 7 выше моста и начинает меня выпускать. Я делаю пару шагов в низ и проваливаюсь по грудь. Изучаю трещину и волосы начинают шевелиться на голове — станция из ледоруба сделана на карнизе этой самой трещины, и ледоруб пробил насквозь этот самый карниз. Я стараюсь спокойным тоном прокричать Михе, чтобы он бежал вверх по склону и держал нас обоих. Теперь главное не делать резких движений — карниз как-то выдержал рывок. Нагружаю верёвку и умудряюсь закинуть ногу на край карниза. Всё, вылез. Делаем станцию ещё выше — я всё же хочу попробовать перебраться под скалы. Мастера, кстати, уже ставят палатку — они опытные и знают, что вечером в темноте и тумане лучше не лезть в ледопаде на рожон.
Перешагиваю карниз, прохожу стрёмный мост и вот я на склоне под скалами. Разрываю его до льда, кручу бур. Выхожу на страховке вниз по склону и где-то через 50 метров он обрывается рантклюфтом. Дна не видно. Я на своём «пецле ХР» нажимаю вспышку и снова не вижу дна, а ведь вспышка на 100 метров пробивает. Ладно, пора закругляться на сегодня — как бы нам не хотелось домой, но ледопад есть ледопад. Возвращаемся к тому месту, где мастера поставили палатку. Они ждали, когда же мы вернёмся. Даже чаю нам сделали :). К тому же им по рации передали таки, что надо под Томашека рулить.
Пещеру тут нигде не вырыть — придётся спать в полу-палатке. Следующие пять часов не хочется вспоминать. Скажу лишь, что эта ночь была похожа на первую, но только носки воняли уже в три раза сильнее :). Мы очень были рады слышать крик Волкова в пять утра: «Рота подъём!». По рации нам сообщают плохую новость — наш борщ, приготовленный заранее, сожрали ночью козлы на Австрийках. Интересно, имеем ли мы моральное право теперь сожрать хоть одного козла?
Утром мы без проблем перешли за мастерами в правую часть ледопада по тем самым мостам, на которые мы прошлым вечером боялись чихнуть. Вот что значит морозное утро. Дальше под Томашеком мы находим собственные следы и по ним уже выбираемся из ледопада.
Приходим в лагерь, минут на 10 опередив Андреев, и нам наши соседи из Ставрополя сообщают, что мы спускались с президентом ФАР. Впрочем, президент ФАР вовсе был не рад разоблачению — Андрей оказался в первую очередь альпинистом, а не президентом. Поэтому от самогона на крымских травах и борща не отказался :). Нас потом в альплагере вином поил в десятикратном размере :).
Вот тут можно и закончить рассказ. Как говорится, в лучших традициях Пушкина: «Я там был, мед-пиво пил...».
P. S. Предыстория сообщения имеет место быть потому, что у описанных событий один участник - Миха Фомин. Его приключения на Шхаре были за 2 недели до Узункола.
165
Комментарии:
Войдите на сайт или зарегистрируйтесь, чтобы оставить комментарий
да и схожено...
К сожалению, классический случай "маленького человека с большими полномочиями". Саратов кстати, отдал нам должное потом в лагере несмотря на то, что мы "беспредельщики".
Дело в том, что Миха закрывал 1-й разряд в Ала-Арче сначала со сборами Одинцова, а потом уже с Павленко. И он в КСП имел неосторожность сказать об этом - нам-то невдомёк было, что фамилия Павленко теперь "под запретом".