Спасатели
Дело было кажется в 1979-м. Где то под вечер мне позвонил начальник севастопольской спасслужбы Миша Ерогодский - "Митя, подъезжай, будем выезжать в Батилиман" Такое не обсуждалось, кроме случаев сильной болезни.
Приезжаю в спасы, выясняю ситуацию. Оказывается еще днем звонили ребята представившиеся туристами и сообщили, что слышали крики о помощи находясь под Куш- кайей. Оперативно выехали - походили покричали, ничего не услышали и вернулись, но звонки продолжились, звонили как потом выяснилось и в Ялту, и севастопольцы решили выезжать командой. Подчеркиваю- это очень важно, первый раз звонили днем. Если бы они сказали правду, но увы.
Подъехали когда уже начало темнеть, а вскоре появились и ялтинцы во главе с Гончаровым. Еще раз походили покричали, но ничего не услышав в ответ, решили выслать "двойку" в р-н "чаши" и там уже походить и покричать еще. Поскольку присутствовали я и Серега Калошин, то вопрос кому лезть в связке не возникал. Пошли по хорошо знакомой нам "двойке"
К тому времени уже совсем стемнело, Пограничники, которых оповестила спасслужба, пытались осветить маршрут прожекторами, но в каком то смысле получилось даже хуже- когда прожектор уходил в сторону мы на время как бы слепли. На самой сложной веревке, уже перед "чашей" Серега шедший первым закричал - " я их слышу" и тихо матерясь начал поддалбливать зацепки молотком (если лучший на тот момент скалолаз Союза вынужден поддалбливать зацепки на знакомом маршруте это о чем то говоит, не так ли?).
Подошли к пострадавшим - парень и девушка, у парня перелом ноги с наложенной наспех самодельной "шиной" и было видно, что он в очень тяжелом состоянии. Как я уже говорил мы шли на разведку и у нас не было ни медикаментов ни теплых вещей. Я оставил парню свой свитер, но это было все чем мы могли помочь. Кричали вниз , но нам не отвечали - наверное мешал изгиб скалы.
Поскольку мы прекрасно знали маршрут то решили, что быстрее будет если поднимемся на вершину, но это оказалось ошибкой, через 2 веревки вышли на обледенелую скалу, где ночью пролезть было невозможно и поймали "холодную". Вдвоем на узенькой полочке - в одной футболке и анараке (было где то -1). Но самое страшное не это - практически у нас на глазах, а точнее "на ушах" умирал человек а мы ничем не могли помочь.
Когда начало светать мы поднялись немного выше и наконец докричались до ребят внизу и когда вышли на вершину - они уже подоспели со снаряжением, оббежав гору по тропе. Последнюю веревку мы им оставили для облегчения работ. Девушку подняли довольно быстро, а вот труп парня пришлось опускать вниз.
Звонившие "туристы", как позже выяснилось оказались студентами медиками, причем с последнего курса, то есть были уже довольно квалифицированными врачами. Они шли вместе с пострадавшими и именно они наложили шину. Сообщать правду они боялись, так как их могли наказать за самовольное восхождение, хотя наказали их еще больше- выгнали из института и запретили навсегда заниматься врачебной практикой. Но разве от этого легче кому то? Погиб человек, которого вполне можно было спасти. В наш век, когда у каждого есть мобила трудно понять как это в спасах даже рации не нашлось, но это так.
С тех пор я тысячу раз прокручивал ситуацию в голове, точнее она сама прокручивалась не спрашивая моего согласия. И каждый раз не нахожу ответа на простой вопрос - могли ли бы мы спасти парня в той ситуации и как?
Метка "творчество" вовсе не означает что ситуация придуманная. Увы это быль. Просто я использовал свой небольшой литературный опыт чтобы превратить набор воспоминаний в более менее связный рассказ
Какой передовой отряд? Какой врач? irik? вы о чем? В штате севастопольского КСО не было врача. Считаю, что Михаил Петрович Ерогодский в тот момент принял натболее верное решение, вызвав Калошина и Дорофеева на спасработы. Лучше этих ребят никто решить задачу не смог бы. Но вто то, что скала обледенела... Так это и для скалолазов-мастеров оказалось сюрпризом. Причем, сюрпризом, едва не стоившим им самим жизни.
Было огромное желание найти страдальца и спустить вниз. НО... Наш отряд спустился с вершины Куш-кат к месту аварии на следующий день. Транспортировка заняла весь световой день. Инструктор КСО Валерий Якимович уже ночью наводил нашу группу на финишном участке спуска фарой-искателем УАЗика-таблетки. В этом году мы похоронили Калошина, чуть раньше ушел Валера Якимович. Подробностей той истории уже не узнать. Часть второго отряда, которым я в тот раз руководил, и по сей день жива. Но более того, что остался горький осадок от бездушия "восходителей", сказать ничего не могу. Вдова курсанта, по моей информации, впоследствии умерла в психлечебнице. Возможно, я заблуждаюсь. Но ленинградцы нам так ничего и не сообщили о разборе полетов. Постараюсь поднять свои архивные материалы, написать дополнения. Но не сегодня. Владимир Илларионов.
Ведь эти случаи как правило не попадали в официальную статистику НС альпинизма.
Думаю, многим потенциальным восходителям было бы полезно знать эту печальную статистику.
Ведь на той же Куш-Кае народ бьется чуть ли не каждый сезон, а на несравненно более сложной Морчеке о смертельных случаях я не слышал вообще.
Напишите книжку- тогда будет. Готов поделиться информацией.
А в той книжке если не об альпинизме, то уж о несчастных случаях на крымских скалах есть что-то полезное.
Что же касается Куш-Каи ,и именно той самой злополучной "двойки", то еще в советские времена высказывалось предложение сделать у начала маршрута мемориальную доску - уже в те годы количество НС на этом маршруте ,если мне не изменяет память, было около 14...
А описанные Александром спасработы были одними из первых в моей "спасательской" биографии. Он весьма скромно описал погодные условия - спасработы были действительно тяжелыми и заняли, фактически, более двух суток - в первый световой день эвакуировали девушку, второй день заняла транспортировка погибшего. Заканчивали спуск со скалы мы уже в темноте, сопровождаемые то ли дождем, то ли снегом с ветром...
И, разумеется, самое грустное - это тот факт, что останься бы первая связка под скалой до приезда спасателей - парня удалось бы спасти...
Сегодня, если бы такое случилось, то через два часа после старта спасателей из Севастополя пострадавшие были бы спущены вниз. Заезд на Куш-Кая - 1 час из Севастополя. Спуск к подножью вниз на 470 метров с двумя сопровождающими и одним пострадавшим - 20-40 минут. Плюс 20 минут на работу с корректировщиком по организации станции на вершине...
Примеры
Вертолет нужен. Мобильный локальный вертолет.
Уверен, что и в Альпах тоже.
И норматив 40 минут в плохую погоду недействителен. Но вообще вертолеты там работают и успешно.
А что касается могли ли спасти, то это один из основных вопросов самого спасательного дела, на мой взгляд. Чтобы эффективно организовать спасы, нужно получить максимально полную информацию от заявителя, знать район проведения работ со всеми его особенностями и знать сценарий, по которому идет развитие аварии. Без выполнения этих моментов любые работы будут гаданием на кофейной гуще.
Знания района и его особенностей у вас были, причем, судя по всему, достаточные. Встреча с обледенением для разведывательной группы - это непрогнозируемые обстоятельства. Сценарий аварии и тактику спасательных работ вы тоже себе прекрасно представляли. Загвоздка выходит только в получении информации. Дай "туристы" вам более полную, подробную информацию, все бы вероятнее всего кончилось иначе.
Не вижу я тут объективных возможностей для другого сценария развития событий. Что было бы, если бы скалы не обледенели? Что было бы, если бы вас услышали сразу, еще днем, когда вы приехали в первый раз? Все это обстоятельства, от вас не зависящие. Можно было бы подумать, что сверху обледенелые скалы и потерять время на спуске. Можно было бы попробовать наугад подняться и покричать сразу, а выяснилось бы, что пострадавшие совсем в другом районе, и вы опять теряете принципиально важное время. Можно долго так рассуждать.
Имеет ли спасатель имеет право на ошибку? Имеет. Но только если эта ошибка совершена при выборе одного из равноценных вариантов действий в ситуации, встретившейся в его практике впервые. Есть такая расхожая фраза. Она даже в разных вариациях входит в психологическую подготовку спасателя.
Хочется верить, что с развитием техники, связи и прочих подобных вещей смертей не будет совсем, но это не так. Спасатель всегда только одно звено в цепи между пострадавшим на месте аварии и больничной койкой. Должен кто-то обнаружить, кто-то адекватно сообщить, должны отреагировать медики, должны суметь принять в больнице... Много кто много чего должен, чтобы все разрешилось хорошо. И если хоть одно звено рвется - шансов практически не остается. Бывали подобные случаи на практике. Когда делаешь все, от себя зависящее, а результата это не приносит. Не приехала "скорая", и все тут. И ситуация также крутится в голове. И даже когда голова понимает, что сделано все возможное и винить себя не за что, на душе все равно противно. И это не уходит.
Спасибо за рассказ. И за то, что делали.
Спасибо за понимание, так оно и есть. И годы похоже не берут
1979 год. Вершина Куш-кая в Ласпи. После гребневой двойки. Владимир Илларионов и Евгений Мешков.