Не по классике на пик Ленина. Сольный первопроход пятой категории в тех же краях.

Вид на маршрут Скурлатова 1967 года из Ачик-Таша.

Чем бы таким себя развлечь неплохому альпинисту - технарю под пупом Ленина, чтобы не помереть со скуки за сорок дней топтания по классике? Вопрос непростой, потому что район Ленина, по моему опыту, совершенно уникален. Тут нет НИ ОДНОГО склона, который можно было бы на полных основаниях назвать стеной. Зато, здесь каждый сезон собираются тысячи человеков, которые желают заплатить деньги за право хвастаться побыванием на семитысячнике (так примерно я сформулировал отношение многих клиентов к альпинизму). А я могу погреть руки на этом костре тщеславий, и в междусменку сделать что-то такое, чтобы почувствовать, что альпинизм все еще существует. Такой настоящий альпинизм, в котором на вершину не ведет слоновья тропа, в котором остаешься наедине с горой и знаешь, что каждый мелкий косячок уменьшает твои шансы на выживание.



Итак, за шесть дней я сделал два маршрута. Один из них -на главную вершину района. Один - траверс в массиве пика 19 съезда.
Несомненно, спонсором одного из них являются жадные иранцы, которые не согласились на мою цену за подъем груза во второй лагерь, предоставив самый важный ресурс - время. А ведь могли раскошелиться, и для меня это была бы потеря потерь.


Помню, как провожая участников первой смены, я так и сяк прикладывал предстоящие шесть дней "отдыха" к окружающему рельефу. Первую хотелку можно было выразить очень просто: на Ленина не по классике. Смотрится там траверс справа, но на 5800 все равно пришлось бы выйти на тропу. Варианты по центру смущали закрытыми ледниками. Все-таки, я скалолаз, а не горный турист, и опыт нахождения снежных мостов у меня небольшой. Нарабатывать его без веревки - идея не слишком заманчивая.

Разумеется, находившись в последние годы ледовых линий в Ала-Арче, я не мог не обратить внимание на снежно-ледовый гребешок, выводящий на горку слева от семитысячника. Из надежных источников стало известно, что это - пик Комплексный, а не скалы Липкина, как мне думалось вначале. Какие на него идут маршруты и сколько там нужно сбросить, чтобы вылезти на основной массив, выяснить не удалось. И уж не знаю, как получилось, но в пять часов вечера я отправился в свой опустевший лагерь, предупредив товарищей в Аксайке, что ухожу на этот самый пик, тонко намекнув: "продуктов возьму на четыре дня". (как потом оказалось, намек понят не был, и народ волновался. Слава богу, порядки под Ленина весьма либеральные, да и я не клиент, так что реальных напрягов никому не доставил).

Удивительно ощущается мир вечером перед соло восхождением. Не важно, что и кто тебя окружает. Остается только гора в твоем воображении. И нет таких сил, которые могли бы изгнать ее оттуда. И ты понимаешь, что от того, соответствует ли это представление реальности, очень сильно зависит твоя жизнь.Поэтому, в какой-то момент все вопросы, которые казались ужасно важными миг назад, блекнут по сравнению с диллеммой: стоит ли ложка - с удобствами, которые она обеспечивает, своих пятнадцати грамм? Решил - не стоит, хватит ножика. И спальный мешок придумали засони. Тем более, весит он 1700, так что синтетических штанов и куртки будет вполне достаточно.

И это яркий пример, как воображаемые условия окружающей среды выдаются за действительные в целях экономии веса. Как если бы конструкторы установили воздухозаборник на космический спутник, потому что кислород - он же такой тяжелый.

Однако поначалу, как и в случае с воздухозаборником на спутнике, решение оставить спальник представляло одни выгоды. Гребень начинается в полутора часах ходьбы от лагеря на высоте около 4300. Я начал чуть выше правее, благо, продолжительные траверсы по льду уже давно не пугают. Фирн чередовался со снегом, крутизна маршрута менялась от 20 до 65 градусов.  Двигаться приходилось на несколько метров правее гребня, так как опредилить масштабы наддувов можно было только опытным путем.

Очень интересный опыт - продолжительное движение по такому рельефу без страховки.  Вскоре начинаешь двигаться, словно по бульвару: если споткнешься - никаких проблем - отряхнешься и пойдешь дальше. Как раз в этом году, в апреле, у меня был такой момент на Свободной Корее. Упал, привстал и поковылял, приволакивая ногу. Действительно, можно сказать - отряхнулся, по сравнению с тем, что могло быть. В любом случае, теперь я знаю - спотыкаться не надо. Просто некуда торопиться, на самом деле. И так скорость  движения в полтора - два раза быстрее нормальной двойки. Начав движение в 6 утра, к часу дня я закончил техническую часть маршрута и оказался на вершине пика Комплексный(5543). Снежок подраскис, а впереди смотрелся траверс скального гребня, часть которого обходится справа по снежникам. В это время дня такая опция не предвиделась - пришлось бы лезть все по скалам, и я решил ночевать прямо под вершиной.

До тех пор, пока ночевка происходила под прямыми лучами солнца, решение не брать спальник полностью себя оправдывало. Первые сомнения в правильности такого поступка я испытал, проснувшись от холода часов в 12 ночи. И все бы ничего - можно было утеплиться, но смущали два факта. Во-первых, полюс холода наступает в 4 утра и в полночь еще относительно тепло. Поэтому, нормально поспать вряд ли удастся. И, во-вторых, если я замерзаю на пяти с половиной, то ночевка на шести тысячах метров ничего хорошего не сулит. Так что, опираясь на опыт технических восхождений и наличие в небе полной луны, отлично освещавшей все детали рельефа, я решил устроить эдакий нон-стопчик до вершины. С 5500 до 7100 - чуть больше полутора тысяч метров. Ведь я десятки раз ходил и бОльшие перепады... на 2-3 километра ближе к уровню моря. На траверсе было не до сна - развальня третьей- четвертой категории; камни с грохотом улетающие на сбросы, которые, как подсказывает услужливое воображение, доставляют их прямиком на ледник.

Потом помню очень медленный подъем, когда пытающееся выключиться сознание едва справлялось с задачей мобилизации ног. Помню желание остановиться на площадках на 6000 и 6300, хотя часы не показывали и полудня. В какой-то момент я остановился попить водички, и порывом ветра из рук вырвало коврик. Как назло, тогда я испытывал прилив сил и не сомневался в своих возможностях дойти до вершины и спуститься тысяч до пяти. Поэтому, подарок судьбы в виде внезапно прекратившегося ветра, который оставил коврик метров на 50 ниже по склону, я воспринял с усмешкой - мол, не надо мне таких подачек.

Перед вершинным взлетом я оказался часа в три дня. К тому времени, я уже несколько часов наблюдал, как катастрофически падает темп подъема. Последней же каплей оказались несколько спусков - подъемов, которые нужно пройти перед вершинной башней. Тут уж я от души над собой посмеялся: Кто это не хотел ночевать на шести тысячах? А что там показывает навигатор? 6750. Приплыли. Зато какая проверка на высотную выносливость - ночевка под вершиной. С палаткой и горелкой, зато без спальника и коврика. И начинать спуск прямо по склону, через трещины, все еще не хотелось. Позитивный момент был всего один - часы показывали 15 часов, и небо затягивало облаками(значит, вечер может быть относительно теплый), так что поспать я еще успевал. Схитрив при установке палатки, я уменьшил ее внутренний объем до половины, частично обложил снегом стенки, обеспечив себе лишний часок сна. Не знаю, во сколько я отключился, поджав под себя колени на рюкзаке, но в 11 вечера это счастье закончилось. Очень бодрит побудка холодом. Замечено, что при этом скорость собирания бивака ускоряется раза в два, по сравнению с побудкой будильником.

Не слишком меня порадовал подъем на вершинную башню - склон градусов 30, половину которого надо тропить, а половину идти будто по льду. Нет, я конечно хотел трудностей, но не при таком же ветре. И не в третьем часу ночи. И, наверное, не на семи тысячах. Хотя, последнее было весьма интересно - при всем желании можешь сделать не больше десятка интенсивных движений при тропежке. Наверное, то же актуально в лазании. Стоит задуматься над тем, как увеличить такого рода выносливость и сделать движения более экономными.

Зато, в отличии от классики, почти сразу после взлета идет вершина - никакого тягомотного пешкодрала. Интересно, как можно подтвердить такого рода восхождение. Смотрю, точка номер 20 на навигаторе, которую я, спускаясь, сообразил записать метров на десять ниже вершинки, создана в 03.47. Фотографии бы не получилось, да и лень мне таскать фотоаппарат. Что тут можно сказать? Есть трек на навигаторе. Есть этот рассказ, и если бы я мог сочинить такое, не сходив маршрут, то сидел бы дома и сочинял, вместо того чтобы лишний раз морозить задницу.

На спуске, как обычно в ночных шатаниях по горам, фазы ничем не объяснимого бодряка сменялись фазами угнетения. Под самой вершиной то и дело норовил перейти на легкий бег. По дороге до ножа несколько раз дремал по несколько минут, отчасти, потому что тропу замело и ориентироваться в темноте было непросто. Ужасно не хватало палок, один ледовый молоток заслуженно отдыхал в рюкзаке, другой бестолку болтался в руках, не доставая до земли. В лагерь 4400 я спустился к полудню и через несколько часов уснул сном мертвого младенца.

Вид с тропы, недалеко от 4400

И нет бы отдохнуть...
На следующее утро проснулся я с ощущением непонятного беспокойства. Ведь сходил. Неплохо сходил. Смена скоро, и отдых нелишний. А все же такая погода стоит. И из признаков усталости - только забитые мышцы ног. Но не хочется больше в одного ходить. Вот ни капельки.

Поварившись в этих сомнениях почти до обеда, я отправился на поиски мудрого совета(типа "сиди- отдыхай", только выраженного в очень доходчивой форме, чтоб проняло) или, на худой конец, напарника для восхождения. Эх, где те славные времена, когда выпуск на гору представлялся задачей намного более сложной, чем само восхождение, а выпуск был необходим для скорейшего закрытия разряда? Ну, подошел к начальству Ак-Сайского лагеря. Слово - за слово, узнал, что в прошлом году пик 19 съезда ходили за три дня из Ачик-Таша, по гребню, через который я планировал спускаться. Ни описаний, ни отчетов, не говоря уже о мудром совете никуда не ходить. Только несколько восклицаний "Что, соло?" И никаких дельных предложений в ответ на мой встречный вопрос "А какие еще есть варианты?" Разумеется, было глупо с моей стороны ожидать, что кто-нибудь из нескольких сотен "альпинистов" захочет, и будет в состоянии променять семитысячную "двоечку А" на первопроход настоящей "пятерки".

А может и был кто, просто я плохо искал.  Хотя, возвращаясь в свой лагерь, даже прислушался к болтовне компании буржуев, в надежде, что среди них найдется хоть один нормальный альпинист. Разговор шел на английском, о тропе из третьего лагеря на вершину. Разглагольствовал ужасно понтово одетый мужичок: "Я дошел только до е...х 6800, там был этот е...ть крутой участок; перила висели е...ть как плохо, и мне приходилось колотить кошками в е...й лед. Когда я поднялся, то мне пришлось повернуть, потому что я перестал чувствовать пальцы ног из-за этих е...х ботинок".И на ноги свои тыкает. "Сам ты е...й"  - вежливо промолчал я, обидевшись за нормальные боты, и пошел домой в расстроенных чувствах.

На самом-то деле, чувство было всего одно, и я его отлично помню - это страх. Все- таки, голове нужно дольше отдыхать от соло восхождений, чем всему остальному организму. Словно мышцы молочной кислотой, мозги переполняются рациональнейшими соображениями о том, что можно сдохнуть из-за подвернутой ноги в каком- нибудь буераке на подходе, что простейшие для связки участки станут для меня ключами маршрута по причине отсутствия страховки... Бросаю еще один взгляд на небо без облачка, на верхушку своей линии, выглядывающую из-за массива Ленина. Соображаю, сколь ничтожны шансы на то, что после смены удастся найти напарника, а погода и снежная обстановка будут хоть немного напоминать то, что есть сейчас.

Невозможно уловить момент, когда ход мысли переключается из режима "идти - не идти" в режим "как идти". Просто я еще раз перебрал в голове данные о маршруте и ресурсы, которыми я располагаю.

Информация и догадки о маршруте:
1.Пик 19 съезда. Высота от 6000 до 6500
2.Начало маршрута на леднике, в районе 4500
3.Подход -  с 16.00 должен успеть дойти из лагеря под стену. Желательно, до темноты. Примерно треть подхода совпадает с подходом под пик Комплексный
4.Существует маршрут 5б, траверс 19 съезд - Ленина. По идее, мне нужно пройти начальную часть этого траверса.
5.Подъем на гребень по снежно-ледовому склону. Предположительно, крутизна до 70 градусов. Перепад километр-полтора.
6.Пути спуска, в порядке возрастания трудозатрат:
А). Сразу валить по пути подъема. Плохой вариант - оказаться в нижней части маршрута дня равносильно самоубийству из-за камнеопасности, да и сбросить километр лазанием - задача не из приятных.
Б). нехоженный северо-западный гребень. Ну, он ведь не просто так нехоженный. На него заползает ледопад с севера, внизу - сбросы, которые непонятно как обходить. Но попробовать можно.
В). Длинный северо-восточный гребень. Приоритетный вариант. Смотрится простым, но я так понял, что это по нему ребята из Бишкека ходили три дня. У меня будет самое большее - день, а может и меньше, в зависимости от того, сколько займет траверс массива. 
Г). Действительно плохой вариант. Сваливать на ледник Корженевского, направо, и пытаться выбежать по нему в долину (наверное, несколько десятков километров) на двухдневном пайке. Через неделю- полторы,  питаясь подножным кормом, приползти в лагерь за своими вещами. Зато не надо лазать.

Ресурсы:
1.Времени - два с половиной дня на подход, маршрут и возвращение. Можно на денек дольше, но тогда уволят с работы, что немножко неприятно.
2.Снаряжение - нифига не для фаст-энд-лайт. Куртка - басковское "пальто" вальдез. Штаны - вообще какое-то "техноавиа" и, как и в восхождении на Ленина, вопрос стоял ребром: либо штаны, либо спальник. В этот раз я решил ограничиться парой флисок под тонкими самосбросами, зато иметь возможность нормально высыпаться. Палатка 1.8 кг. Рюкзак -треккинговый кэрримор - тяжелый и неудобный. Ботинки - Бореаль Г1 -  холодные, а весят раза в полтора больше синтетических аналогов. Хорошо хоть, высота небольшая, бахилы остаются в лагере. Дальше можно долго перечислять, но, к счастью, я уже давно понял, что качественные шмотки это, конечно, хорошо, но их отсутствие - не повод для нытья и отказа от классных восхождений.
3.Измученное тельце, которое чуть больше суток назад стояло на вершине семитысячника. В начале я сильно беспокоился по этому поводу, но потом меня посетила гениальная мысль, что подход под гору можно считать активным отдыхом, и почти расслабился. Однако, чудес скорости от себя все равно не ожидал.

В конце концов, задачи и ресурсы были сопоставлены, решения найдены, рюкзак собран. От мысли "а почему бы не сходить" до выхода из лагеря прошло часов шесть. Правда, один небольшой просчет в снаряжении я обнаружил уже на подходе. По мере огибания отрога пика Ленина, мне начала открываться нижняя часть новой линии, почти черная от постоянных камнепадов. Почему-то, не отметил я этой особенности, когда обнаружил возможный маршрут с гребня Комплексного. И все бы ничего, ведь стена западная и камнеопасный участок легко можно пройти, пока все приморожено, но боязно лезть по такому  без каски. Ну да, без каски. Во- первых, надо же было как- то облегчаться. А главное, каска Элиос не лезет на голову, когда на нее одеты наушники PX-II. И пока технический прогресс не разрешил этой страшной проблемы, приходится расставлять приоритеты. На длинных, скучных и не слишком камнеопасных стенах, изделие Сенхайзер вне конкуренции. По дороге исходные данные поменялись, но кто ж знал?

И вот, иду я уже по морене, заросшей травкой и цветочками, а меня уже суслики освистывают, то ли за отсутствие защитного снаряжения, то ли за хождение в одиночку. Уж не знаю, что их больше напрягает. Значит, не слабо пришлось сбрасывать высоту от лагеря под Ленина, раз природа так буйствует Я-то думал, удастся поровнее пройти. Само собой, потом пришлось подниматься по леднику. По дороге порадовала находка шмоток японской экспедиции черт его знает каких годов. Видимо, сдуло откуда-то палатку со всем содержимым и принесло сюда. Конечно, все сгнившее, но нетронутое. Значит, уж этот маршрут точно будет первопроходом. Ледник распутался на удивление просто и, уже в сумерках, я поставил палатку - поближе к маршруту, и так чтобы не пришибло ночью.  Найти такое место оказалось непросто  - кажется, в этом цирке моя линия - единственно возможная, все остальные стены покрыты ледопадами.

Здесь-то, лежа на леднике, прислушиваясь к регулярным обвалам, я убедился, что в моем радикально урезанном наборе снаряжения, 150 грамм коньяка в стекле - совсем не лишние. Это, видать, начальство оставило бутылочку - чтобы нейтрализовать меня на время междусменки. Только для нейтрализации доза оказалась маловата. Зато иной раз, когда ставишь палатку в какой- нибудь заднице и объявляешь себе: - "Ну все, это твой дом на ближайший десяток часов, здесь можно расслабиться и отдохнуть", а какой-то мерзкий  трусливый голосок заявляет из глубин подсознания: - "Да ну на ... Да ты хоть представляешь, где находишься? Да тут же смерть-вужас! Да надо же продумать следующий день до мелочей", сотня-другая грамм спиртного помогают победить пофигистской части натуры и нормально отдохнуть. А что в стекле - так нельзя ведь портить вкус напитка!

Утро началось с тридцатиградусного ледового склона, покрытого лавинными выносами. Мелкими зигзагами, не доставая второго инструмента, за один час я набрал метров триста по высоте. Дальше пошло интереснее - градусов до 55, начал встречаться лед и пришлось встать на четвереньки.

Как-то не прижились у меня техники хождения в три такта из Советской школы. С первой ледовой четверки, я машинально принял упор лежа уже градусов с 45, схватился за ручки инструментов под клювами, и двинулся, как на лыжах, большим диагональным шагом: левая рука вверх с правой ногой, правая рука вверх с левой ногой, и т.д. Потом, конечно, притормозил, стал передвигать конечности по одной, но принцип остался тот же. С одной стороны, так, наверное, тяжелее. С другой - равновесие потерять почти невозможно, а при проскальзывании кошки можно лечь на нижний инструмент, вывернув плечевой сустав. Кажется, очень надежно Во всяком случае я, пользуясь такой техникой, пока ни разу не улетал.

Само собой, были и участки с нормальным льдом, где приходилось пользоваться инструментом как положено. Где-то посередине маршрута метров 200 прошел пешком, а дальше опять на карачки. В пол-двенадцатого, через пять с половиной часов от начала маршрута на 4430, склон закончился на высоте 5540. Время позволяло, и я решил попробовать добраться по гребню до вершины. Если снежно-ледовый склон для меня - рельеф вполне читаемый, то тут впереди была полнейшая неизвестность. Знал я только, что вершина очень далеко. Каждая последующая смена рельефе представляла собой неожиданность. С чем-то пришлось столкнуться впрвые. Именно в такие моменты ощущаешь себя состоявшимся в горах человеком - когда к каждому препятствию подходишь с твердой уверенностью, что это не проблема, и проходишь его почти без раздумий. Трещина, выходящая на самый гребень - уходим на 70 градусный снежный склон и двигаемся траверсом. Это движение преградил ледопад, а трещина сместилась ниже гребня? Возвращаемся наверх по хлипкому снежному мостику. Изюминка маршрута - Х-образный снежный гребень. Всего метров десять, зато какой опыт! Где прорубить, где зацепиться за чудом не растаявший кусочек льда, и вовремя опять уйти на траверс. Теперь уже на солнечную сторону, где на каждом шагу проваливаешься по развилку в мокрый снег. Моментально вспомнилась техника укрепления ступеней: наступил- навалил с краев снежку - подождал - нагрузил. Таким макаром, на шаг уходит секунд по 20, зато экономятся силы.

В пятом часу вечера, пройдя километра два по гребню, я подошел к развилке. Можно было продолжать траверс массива до заветного заветного отрога, загогулиной уходящего обратно на ледник. Или повернуть направо, набрать метров 200 по снежному склону и зайти на вершину. Здравый смысл подсказывал, что пытаться сделать это сейчас - лишняя трата сил, после которой все равно придется ночевать. Лучше пройти все с утра, пока снег не раскис. А тогда на спуск на ледник и дорогу до лагеря останется всего пол-дня. Я никогда не отличался избыточным оптимизмом и понимал, что в моем состоянии данный подвиг вряд ли осуществим, а на смену опаздывать не хотелось - все же, обещал 12 числа вернуться. Поэтому, попив теплой водички (за две горы кипяток я делал считанные разы - газ ведь тоже что-то весит), я покидал Ковеавский говно-джет с баллоном в рюкзак и отправился на работу - сначала пешком, а затем метров 300 приставным шагом под гребнем, который нависает на другую сторону  огромными карнизами. Ниже -круче, выше - страшно обрушиться на ледник Корженевского в окружении пары тонн снега и льда. Компромисс  между крутизной и "авось выдержит" нашелся градусах на 70. Так что, не могу, конечно свою работу -гидство - назвать ежедневным подвигом, но "что-то героическое в этом есть".

Гребень оправдал самые смелые ожидания - удалось сбежать на ногах за несколько часов, лишь иногда касаясь земли штычком инструмента и, с последними лучами солнца, нырнуть в осыпной кулуар, который, как я заприметил еще на подходе, выводит прямо на ледник, в полутора километрах севернее начала маршрута.

В результате, за световой день пройден маршрут с набором километра высоты по ледовому склону, в среднем, 40 градусов и траверсом в три километра на высоте от 5500 до 5900. Бивуачная снаряга всю дорогу ехала в рюкзаке и не пригодилась.


На следующий день удалось вернуться на базу под Ленина только к трем часам дня. Все-таки, усталость давала о себе знать. А в лагерь уже и народ подтянулся, и начальник тут как тут.
Я ему: "Ну что, вы уже успели меня уволить?"
Начальник: "А ты как думал?! Лагерь без охраны оставил, на смену опоздал, и вооб..."
Я: "Вот и замечательно! Вы тогда со мной за предыдущую смену рассчитайтесь и я пойду(а сам думаю, где бы продуктов для прохождения еще пары линий стырить, и потому не выражается на моем лице особого расстройства).
Начальник: " Нет, ну ты подожди...

Ну тут справа подъем, а слева спуск. Лень было стрелочки рисовать.

Так вот закончился на это лето альпинизм и начались суровые трудовые будни. Объяснения, как одевать кошки и обвязку, предъявы за недостаточный уровень сервису, засранные площадки, ночные прогулки за особо упертыми восходятелами на 6400 после вершины, и прочие прелести жизни.

P.S.
Почти через месяц после прохождения маршрутов и написания текста попытался составить что-то вроде технического описания. Типа, лазанья IV категории - стокото сотен, V категории - стокото... И ничего не получилось. Начать с того, что если не вешал веревок, то очень трудно что либо сказать о пройденном расстоянии. Максимум, что доступно - это записывать метки на навигаторе и давать в описании их высоту. Но, кажется, на склонах он выдает достаточно серьезную погрешность. Да и некогда. И незачем - линия на Ленина оказалась маршрутом Ю. Скурлатова 1967 года. После сезона я взглянул на нее из Ачик-Таша и у меня просто челюсть отпала, что на нее, быть может, десяток лет никто не ходил - ведь самый логичный путь на вершину. Но народ предпочитает петлять через Раздельную.
А вторая горка - действительно первопроход. И там тоже нечего описывать - все логично. Как я уже говорил, единственная безопасная линия на весь цирк. Спуск оказался Абалаковской 4а 1952 года.
P.P.S.
Спасибо моим работодателям, которые еще находят народ, желающий учиться альпинизму, а не коллекционировать знаковые вершины. Благодаря им, я имею возможность уже второй год инструкторить и тренироваться в замечательном месте - альплагере Дугобаhttp://www.dugoba.com/. Под Ленина я, конечно, тоже бегал, но куда как приятней, вернувшись с тренировки пройтись по маршруту баня - бассейн - теплая кровать.